IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

3 страниц V  < 1 2 3  
Ответить в данную темуНачать новую тему
> Бронетанковый юмор, ...
slawian
сообщение 22.4.2013, 13:38
Сообщение #41


Магистр


Группа: Модераторы
Сообщений: 651
Регистрация: 25.12.2011
Из: Новосибирск
Пользователь №: 5396



Поступает майор в академию.
Задают ему первый вопрос:
- Скажите, товарищ майор, что такое голеностопный сустав?
Тот, недолго думая:
- Вопрос понял, отвечаю. Голеностопный сустав состоит из голени и стопы,
предназначен для ношения туфель летом, а зимой ботинок.
Комиссия задают второй:
- Что такое черепно-мозговая коробка?
- Черепно-мозговая коробка состоит из черепа и мозгов,
предназначена для ношения фуражки летом, зимой шапки.
Все в шоке, но завалить надо, т. к. места все куплены.
И тут матерый генерал спрашивает:
- Скажите, товарищ майор, как найти половой орган у женщины. майор подумал и говорит:
- Вопрос понял, отвечаю. Берем женщину, раздеваем, кладем животом на стол,
смазываем большой палец в оружейном масле и ведем от шеи по позвоночнику вниз до второго щелчка.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Хрюн Моржов
сообщение 27.5.2013, 19:34
Сообщение #42


Человек-легенда


Группа: Модераторы
Сообщений: 3761
Регистрация: 13.12.2008
Из: Куйбышев
Пользователь №: 4401



Партизаны XXI века

Во дворе "мерс" поцарапал дверь "Оки". Из "Оки" вылезает дед с криками.
Из "мерса" вылез парень, дал по лицу деду:
- Моя фамилия Гельцер! Мой отец - адвокат.
Дед сел в машину, разогнался и протаранил "мерс" со словами:
- Я в войну танки таранил, а тут всякие немцы меня бить будут!
Гельцер вывалился из машины, размахивая в сторону "Оки" битой.
От дворовой лавочки отделились три молодых человека, один из них резко подскочил к разбушевавшемуся "сынку" и коротким ударом в челюсть вырубил подонка. -
Вы кто сынки? - поинтересовался старик.
- Партизаны, отец... партизаны.
Балконы многоэтажного дома аплодировали стоя.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 10.1.2014, 8:31
Сообщение #43


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Предисловие: всем известно, что на фронте практиковалась починка тем, что валялось на поле боя. Штука, конечно, зело хорошая, но иногда бывали фейлы...


Тишину ангара вспорол дикий женский крик.
- Фу-ты, осспадя! - сплюнул старый механик, спросонья чуть не свалившийся со стула. - Ох, уж эти самоходки, ох, уж эти бабы... - заворчал он, торопясь к месту происшествия. - Все-то им не то и не так! То титьки маленькие, то глаза б могли им побольше сделать, то краска некрасивая! Девки, вашу мать, война на дворе, а все о цацках думают!
Механик распахнул дверь раздевалки и рявкнул на обнаженную девицу, руки в боки стоявшую посередь помещения:
- Чего орем?! Ну, одевайся живо, ишь, прелести свои расставила, бесстыдница!
- Это что за нафиг?! - возопила девчонка, тыча пальцем в свое отражение в зеркале. - Нет, я вас спрашиваю - это что за нафиг?!!
- Это - срам божий, вот что!
- Кто посмел?!
- А ну цыц! Тебе на фронте не сиськами фашистов давить! Третий размер и точка!
- Вот именно! - в глазах у самоходки полыхнул безумный огонек. - ВОТ ИМЕННО!!! Кто посмел, я спрашиваю?!
- Девка, мля, твою дивизию! - взревел механик. - Живо одевайся! Будешь мне тут еще сопли развозить!
- Что за шухер? - на вопли подтянулся и главный инженер Михалыч. - Чего орем?
- Слушай ты, эскулап хренов! - самоходка подлетела к шкафоидному Михалычу и крепко вцепилась ему в воротник. - Какого хрена ты в мою конструкцию лапы совал?! Кто позволил?! Верни все как было!!!
- Ну-ну, тихо-тихо... Дык, понимаешь, тебя когда подбили, то весь зад разворотили... А тут с деталями ну совсем напряг! Мы тебя подлатали, собрали из того, что было, а того, что было - можно сказать, что его и не было, - виновато заюлил Михалыч. Натолкнувшись на многообещающий взгляд страдалицы, выдал на одном дыхании: - В общем, нет у нас деталей тебя как было собирать, ты нам притащи какого немца, мы с него недостающее снимем и тебе вернем! А пока так ходи!
- Да меня в части засмеют!!!
- Ничего не засмеют, вон какая девка видная получилась!
- УБЬЮ!!! - взревела самоходка и Михалыч с механиком резво ретировались от греха подальше.

Некоторое время в раздевалке раздавалась эпичная по вывертам и образности матерная тирада, в которой девушка расписала все нетрадиционно-сексуальные связи горе-инженеров и их рук, которые растут из непредусмотренного анатомией места. Потом наступила зловещая тишина. Ремонтники ждали рыданий, нервного хохота или обещаний пожаловаться КВ-первому, коих успели наслушаться от самоходок предостаточно, но девица молчала. Минут через десять даже спокойно вышла из раздевалки, уже полностью одетая и собранная. Молча подошла к притихшему Михалычу, молча отобрала пачку "Беломора" и смачно затянулась.

- Пушку, - потребовала она. - Снаряды. Горючее.
- Девка, ты это, на рожон-то не лезь!
- Выполнять.

Михалыч лично приволок требуемое. Пока самоходка отточенными движениями протирала снаряды, чтобы уложить боекомплект, старый механик крутил в руках пушку, определенно, самоходке не принадлежавшую. Опыт настойчиво вопил, что что-то тут не так и нельзя машине боевой воткнуть орудие не по ГОСТу, механик переводил взгляд с оружия на его владелицу и вдруг до него дошло:
- Ты что, не самоходка?
- Я - Т-34.

На позициях с самого утра вдруг нарисовалась куча народу. Несмотря на перерыв в боях, обычно используемый на подлататься-отдохнуть, в окопы набились все кому не лень: танки, самоходки, пушки, даже самолеты с соседнего аэродрома. Бравые бойцы Красной Армии лихорадочно выдирали друг у друга полевые бинокли, мужики шепотом интересовались друг у друга, це хто такэ, а девушки - так же шепотом - болели за неизвестную самоходку, гонявшую по полю Тигра. Ну, как гонявшую... Кто там кого гонял - вопрос, конечно, интересный.

Ранним-ранним утром тишину вспорол грохот разрыва. И Вермахт, и Красная Армия тут же встали по стойке смирно, приготовившись к мордобою, да не тут-то было: приказа наступать не последовало, командование, сквозь зубы матерясь, потрошило каналы связи, выискивая, кто такой умный поперек устава полез махать кулаками. Пока связисты и разведка выискивали следы диверсии, на поле между позициями разворачивался цирк.

Сначала из густых кустов на краю поля вылетел Тигр. Ни панцеры, ни русские танки, никак не ожидали от него такой прыти - немцы тут же задумались об открывшихся возможностях, а русские схватились за головы, потому как быстроходный Тигр был эпичным звездецом, и то мягко сказано. Следом за грозой всея Восточного Фронта выскочила странного вида машина. Панцерваффе попытались убиться фейспалмом, углядев в ней Пантеру, однако Пантера обнаружилась тут же в окопе и народ невольно задался мыслью о раздвоении личности в буквальном смысле. Недобрым словом помянули "Анэнэрбе". Красноармейцы приникли к биноклям: разведка, когда не надо, иногда доставляла воистину уникальные сведения, посему по эту сторону фронта знали все, кому не лень, о тайной влюбленности Пантеры. Однако приглядевшись, обе стороны признали ошибку: машина Пантерой не была. Более того, опознавательные знаки на ней были явно советские, отчего интрига моментально взлетела выше неба. Кроме Т-34 идиотов кидаться на Тигра не было, но незнакомая девчонка явно стремилась переплюнуть Тридцатьчетверку по безбашенности, что, впрочем, ей и так грозило при детонации боекомплекта, но боекомплектом машина воспользоваться почему-то не пыталась, используя пушку как дубинку.
- Снаряды кончились? - предположил КВ-второй, переминаясь с ноги на ногу.
- Дура! - шипел рядом Первый. - Дура, конструктора твоего за ногу! Хорош выпендриваться, живо сюда!!!
- Это кто вообще?
- Может, новенькая?
- Хренассе, новенькая... - переговаривались бойцы.
Тем временем, панцер проявлял чудеса маневренности, уворачиваясь от орудия противницы. Даже издалека было видно, что Тигр звереет с каждой секундой, и вот-вот плюнет на все и пойдет на таран. Новенькая что-то вопила, размахивала "дубинкой", целясь то Тигру по башне, то ему же по яйцам ("Настоящая женщина!" - уважительно прокомментировала СУ-122), и вообще вела себя так, как и положено блондинке.
Наконец, Тигр умудрился перехватить оружие и попытался выдрать его из рук соперницы. Не тут-то было: неизвестная машина накрепко вцепилась в пушку, но от рывка оказалась нос к носу с немцем. Пару секунд они стояли в довольно романтичной позе, сверля друг друга грозными взглядами.
- Что они медлят, ну что они медлят?! - нервничал КВ-1, так и не дождавшийся приказа открыть огонь.
Внезапно Тигр переменился в лице. На каменной роже сурового арийца расцвела такая идиотская улыбка, что Панцерваффе вторично попытались убиться фейспалмом, а когда панцер попытался поцеловать новоявленную советскую вундервафлю, в стоп-кадре застыли по обе стороны фронта.
- Не понял? - выдавил КВ-2.
Новоявленная советская вундервафля в ужасе шарахнулась в сторону. Тигр, продолжая улыбаться, потянулся к девушке, стремясь сграбастать ее в объятия, тут же получил сапогом по яйцам и скукожился на земле, завывая так, что "Штука" нервно схватилась за сирену. Советская машина со всех ног рванула в сторону позиций Красной Армии и вовремя, потому как из окопа вылетела злющая Пантера с твердым намерением пристрелить нахалку. Пантеру оттащили обратно, заодно прихватив Тигра, а сама нахалка очень резво перелетела через окоп и понеслась дальше.
- А ну стоять!!! - взревел КВ-й и кинулся за ней. Куда там, девчонка бегала быстро и явно ориентировалась на местности, потому как обнаружилась лишь минут десять спустя у полевой кухни. - Ррравняйсь! Смирррна! Так, ну и что это за представление?!
- Мне детали нужны! - завопила вундервафля. - А тут этот гад! Ну, я его!..
- Какие детали? - опешили подоспевшие самоходки.
- Я не знаю, но нужны, - ответила та. - Мне сказали, надо панцера притащить в ремпункт, там с него что надо снимут и мне вернут.
- А тебе чего не хватает-то? - удивился КВ-второй, нагло окинув взглядом приятные округлости девицы. Та густо покраснела и гордо отвернулась.
- Ну-ка, ну-ка, ну-ка... - Т-35 отложил в сторону недочищенную картошку и нож и осторожно потянул вундервафлю в сторону. - Покажи-ка мордочку!
- Я требую объяснений!
- Это кто тебя так? - сочувственно зацыкал языком Тридцатьпятый. - У-у-у, фрицы проклятые!
- Не фрицы, ремонтники, - убито пробухтела вундервафля. - Нет у них деталей, а мне что делать?
- В женскую баню ходить, - хохотнул ветеран.
- Так у меня теперь свое есть! Чего на чужое пялиться?
- Чужое интереснее.
- Товарищи, - угрожающе прошипел КВ-1. - Я требую объяснений!
- Я щас тебе такие объяснения выдам! - взвилась вундервафля. - Ты меня, гад, куда разведкой боем отправил?! Да еще по минному полю?!..
Первый с удивлением узнал, что ему при конструировании отказали в мозгах, что его конструктор - человек нехорошего происхождения, а самому тяжу, видать, совсем башню отшибло, не понять, на чем держится.
- И вообще! - вещала вундервафля, уперев руки в боки. - Я на такие извраты со стороны наших советских людей не подписывался! Будешь мне тут мозги промывать, сам пойдешь мне за деталями!!!
- Тридцатьчетверка, ты, что ли?!

Тишина.
- Гм, ну... - СУ-76И нервно затеребила сережку и вдруг с чувством выдала: - КАК я тебя понимаю! Пойдем, научу, как дальше быть, - самоходка торопливо потянула танк в сторону бани, вполголоса объясняя, что такое ПМС и как с этим бороться.
Народ обалдело переглянулся.
- Звездец, товарищи...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 10.1.2014, 11:49
Сообщение #44


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



...Т-35, тяжело дыша, полз по полю. Рвы остались позади, впереди были надолбы: ряды бетонных столбов, врытых в землю. С края поля за его передвижениями пристально следило командование. Гигант, отплёвываясь и поправляя на плече ремень пулемёта, полез на надолбы.
- Ну?! - за спинами командования за здоровяка болела разномастная мелкотня: Т-35 хоть и был любимцем публики и начальства, звёздной болезнью не страдал и имел самый добродушный нрав. Т-28, сложив руки на груди, хмуро смотрел, как звезда парадов пытается ползти по не самым сложным препятствиям. Но Т-35 их не видел. Он пытался перелезть через надолбы.
- Это никуда не годится! - опустил бинокль начальник комиссии. - Сколько можно жрать!
- Бесполезно. Это врождённое, - объявил один из командиров Т-35. – Мы уже пытались с ним что-нибудь сделать, но бесполезно. Движок эту тушу не вытягивает.
- А как дела с бронированием? - начальник комиссии снова поднёс бинокль к глазам. Т-35 преодолел большую часть препятствия и тянулся к финишу. - Как держит попадания?
- Хреново, - честно признался командир. - Пробовали надеть на него дополнительную броню, но он тогда вообще едва теплится.
Начальник комиссии пожевал губами. Его спутники молчали.
- А как со стрельбой?
- Три орудия, шесть пулемётов... Сами понимаете, как он со всеми ними справляется двумя руками.
- Надо с этим что-то делать.
- С этим уже ничего не сделать, - возразил один из присутствующих на испытаниях конструкторов, - Он почти шесть лет в строю. Мы уже сделали с ним всё, что могли. Надо делать что-то принципиально новое.
- И мне писать наверх, что наше главный тяжёлый танк - фуфло? - хмуро поинтересовался начальник комиссии?
- А если мы не напишем, то останемся без нормального танка прорыва, - кивнул конструктор. - Этот, - он показал на возмущённого Т-28, - тоже скоро надо будет чем-то заменять. Хотите обрадовать начальство, чтобы оно через некоторое время обрадовалось ещё больше, когда оно всё-равно узнает истинное положение дел?
- Наверное, вы правы, - начальник отложил в сторону бинокль. - Хорошо, напишем, что он бесполезен. А как объявить это нашим людям? Они-то вреят, что этот... дылда наше главное чудо-оружие! - он почти с отвращением посморел, как Т-35, справившись с надолбами, валялся на земле и тяжело дышал. - Вы представляете, что случится, если мы объявим об этом?
- А зачем объявлять? Пусть дальше ходит на парадах и радует публику. А мы пока сделаем что-нибудь путное.
- Сделаете что-нибудь путное? - начальник поморщился, - Я даже знаю ответ сверху. Вам придётся этот танк делать за полгода, а то и меньше. Вам этого так хочется?
- А есть варианты? Рано или поздно придётся вкалывать. Лучше уж рано, чем когда будет слишком поздно. В Европе-то не спокойно.
- Не разводить панику! - вздохнул офицер. - Хорошо, решили. Нужен новый танк. Унесите кто-нибудь эту тушу с поля, пока я не отправил его в утиль!

1939 год

Война вышла гораздо тяжелее, чем предполагали они и их командиры. Т-28 вообще слабо представлял, что там себе думали наверху, он просто делал своё дело, зло и чётко, как привык. В выданной ему зимней белой форме он месил снег и болотную грязь, расшвыривал плохо врытые в землю надолбы и выполнял поставленные ему боевые задачи. Он выматывался так, что в короткие часы отдыха спал беспробудным сном, иногда прямо под руками ремонтников. Времени смотреть по сторонам, как там дела у других, у него не было, но всё равно, атмосфера была тяжёлая. Бронированная мелочь надрывалась, но справиться с финнами не могла. Они упирались в надолбы, валились в засыпанные снегом рвы, увязали в сугробах и рвались на минах. Пехота гибла тысячами. Танкам, особенно обладающими таким скверным характером, как у трёхбашенной машины, трудно общаться с людьми и запоминать кого-то, кроме "своих", но здесь было страшно. Смерть была рядом. Т-28 уже устал ей ужасаться и порой без каких-либо особых чувств переезжал тела своих ребят. Им-то уже всё равно, а ему надо выполнять задачу. Наверное, сработало что-то у него в мозгу, огородив его от внешнего мира.
Поэтому когда его срочно дёрнули в штаб бригады, чтобы лично рассказать о каком-то жутко важном задании, Т-28 разозлился только на то, что ему не дали выспаться, пока сапёры будут расчищать ему дорогу от гранитных глыб.

- Явился? - комбриг в спешно выкопанной штабной землянке был не один. Кроме командира в землянке был какой-то левый мужчина, тоже с нашивками комбрига, и три гражданских типа. Они были в военных шинелях и шапках, но выправка у их была никакая и с головой выдавала гражданских людей. В землянке с неотёсанными брёвнами на стенах и земляным полом они чувствовали себя неуютно. Т-28 они обрадовались и уставились на танк, как на неведомую зверушку.
- Вот, товарищи из Ленинграда. Прибыли для испытаний новых образцов танков прорыва в боевых условиях,- комбриг закурил папиросу и показал Т-28 на гражданских и на чужого полковника. - Испытания будут проходить в нашем полку. Будешь ходить с этими... новенькими и их сопровождением, объяснять ситуацию. Потом доложишь, как результаты.
- Какие результаты?
- Кто из них тебе больше понравится, - сухо пояснил комбриг. - Свободен. Новенькие ждут тебя снаружи.
- Так точно, - так же сухо согласился Т-28.

Новенькие сидели наверху у костра и грелись, тихо перешептываясь. Оружие они составили шалашиком рядом с костром. Т-28 сразу заметил растерянные и наивные лица, которые старательно пытались выглядеть браво и мужественно. Ещё один из ребят был ниже своих товарищей, но прыщавой физиономией был почти неотличим от другого парня, который был повыше и пошире в плечах.
- Смирно, - рявкнул Т-28, встав около костра. Мальчишки вскочили и вытянулись по струнке. Форма на них была зимняя, но без камуфляжа в вечных сумерках зимней Финляндии они были чёрными пятнами на фоне голубого снега. Стреляй в них - не хочу! К тому же форма у них была старая, рассчитанная на проход по плацу и отсиживание этих тушек в тёплых казармах. У них даже валенок не было, только зимние ботиночки. Неудивительно, что новенькие так жались к огню.
- Так, знаете, зачем вас сюда притащили? - хмуро поинтересовался у мелких Двадцать Восьмой.
- Да, - нестройно кивнули мальчишки. - Для...
- Будете слушаться только меня. Что я прикажу - то и будете делать, - оборвал их Т-28. - Даже если я прикажу кинуться в болото или на мины. Никаких обсуждений и пререканий. Ясно?
- Да, - закивали новенькие.
- Не "да", а "так точно!"
- Так точно!
- Великолепно. Оружие вот так вот, - Т-28 выбил из "шалаша" один из пулемётов. Шалаш с грохотом сложился, подняв в морозный воздух снежную пыль. Хорошо хоть, этим дуракам хватило мозгов поставить свои железки на предохранители, - не оставлять. Здесь вам не полигон. Оставил орудие без присмотра - открылся врагу. Открылся врагу - ты труп. Если ты умер - то ты предал революцию и свою страну. Ясно?
- Так точно, - мальчишки потянулись за оружием. Т-28 с некоторым удивлением отметил, что тот, что поменьше, вместо двух пушек, как у его товарищей, взял что-то странное и двуствольное, при ближайшем рассмотрении оказавшемся чем-то вроде спаренных пушек.
- Что это? - Двадцать Восьмой не представлял, как этим можно работать. Мальчишка густо покраснел.
- Это... Не обращайте внимания! Мне завтра должны другу пушку привезти, как у них... Другую, - он запнулся и уткнулся взглядом в снег у себя под ногами.
- У него всего одна башня, - фыркнул парень, что был повыше и не похож на обладателя спаренных пушек. Вышло зло. Второй двухбашенный, с физиономий как у этого помидора, покачал головой и промолчал.
- Ясно, - Т-28 поморщился, поняв, насколько "дружный" ему достался коллектив, и велел, - За мной. Надо вас одеть, а то финны очень обрадуются, когда увидят ваши чёрные туши.

Пушку для КВ действительно привезли на следующий день. Тот радовался новому орудию, как ребёнок новой деревянной лошадке. В нормальной зимней форме КВ был похож на белый колобок. От мороза с него слезли все прыщи, но его восторженно-придурковатое выражение лица от этого менее восторженно-придурковатым не стало. Он рвался в бой. СМК и Т-100, выглядевшие более солидно, тоже хотели показать, чего они стоят. Вокруг них постоянно вилась туча приехавших из Ленинграда гражданских, которые мерили мальчишек, что-то записывали, опрашивали. Один сунулся даже к Двадцать Восьмому, чтобы узнать его мнение о новеньких. Т-28 вполне логично послал его к чёрту и сказал комбригу, что так и было.
Всех троих мальчишек берегли для боя и ждали, когда начнётся основной штурм укрепрайона. Т-28 смотрел на это с сомнениями. Мальчишки были слишком восторженными, слишком неумелыми и слишком самонадеянными. К тому же они должны были придти на замену Т-35, о котором он был крайне невысокого мнения - и частично это мнение перешло и на новеньких.
Т-28 не особо верил хоть в какой-нибудь успех этих детей.

- Ой, а это что такое? - КВ с интересом смотрел на сани для пехоты, которые Т-28 по настроению таскал с собой, чтобы иметь хоть какое-то прикрытие на случай, если финны слишком разгорячатся и кинутся на него. Мальчишки ещё не видели войны и не знали, как и почему там убивают. Для них вообще из людей существовали только эти шустрые гражданские, которые контролировали каждый их чих.
- Тебе какая разница-то? - Т-28 тёр живот, изрядно потрёпанный о надолбы. Всю грудь разбил, прежде чем сейчас расчистил вместе с сапёрами первую полосу этих осточертевших каменных глыб. Иногда ему казалось, что финны все свои горы разобрали на эти поганые надолбы.
- Извините, - смутился КВ и поспешил исчезнуть с глаз старшего товарища. Т-28 с некоторым презрением понял, что мальчишка его боится. СМК и Т-100, обладающие немалым гонором, относились к своему руководителю с некоторым презрением. Т-28 относился к этому с ледяным спокойствием: мнение такой мелочи его не интересовало.

Единственными, с кем говорил КВ, был его братец СМК, который относился к нему с насмешкой, но всё же без злости, и БТ-7. Этот танк в условиях зимы показал себя хреново. Иногда Т-28 приходилось прокладывать колёсной машины дорогу в снежной целине, потому что Седьмой вяз в сугробах. Если с этого проныры снимали гусеницы, то он вовсе едва колыхался. Как такое можно назвать танком?...
В день начала операции мальчишки вымылись и сияли, как начищенные сковородки. Т-28, который предпочёл наведению блеска сну, хмуро смотрел на них и молчал. На объяснение задачи и изучение карты местности у них ушло почти полчаса. За это время Т-28 уже успел бы всё узнать и внезапно ударить врага. Эти же мялись, переспрашивали и сопоставляли точки на карте с лесом вокруг них.

В бой пошли молча. Т-28 уже привык к этой войне, поэтому берёг силы. Мальчишки, начавшие было что-то кричать, быстро заткнулись, почувствовав, что тут не шутят.
Когда они миновали противотанковые заграждения, открывая проходы для своей пехоты, и застрекотали вражеские пулемёты, мальчишки растерялись. Вокруг них свистели пули, падали люди. Краем глаза Т-28 заметил, как вытянулось от ужаса лицо КВ, как шарахнулся от упавшего ему под ноги убитого солдата Т-100 и как запаниковал СМК.
- Что встали?! - Двадцать Восьмой вскинул главное орудие и прицелился в один из дотов. - Огонь, придурки!!!
Огонь мальчишки открыли. Противник открыл ответный огонь. Т-28 кинулся к позициям врага. Мальчишек он потерял из вида. Где-то рядом раздавались выстрелы, кто-то истошно кричал. Оглядываться не было времени. Пусть сами разбираются, молодое поколение. Они прибыли сюда выяснить, кто из них лучше, так пусть это выясняется!

Линию обороны противника они прорвали с трудом. Т-100 выехал за линию финских дотов и крутился перед минными заграждениями. Пехота выбивала оставшихся в дотах солдат противника. А по ним уже била вражеская артиллерия. Т-100 вздрагивал, когда в него попадали снаряды. Хотя они не причиняли ему вреда, было больно. СМК, перевалившись через заснеженную скалу, остановился рядом с ним.
- Где КВ? - Т-100 наметил себе маршрут через минное поле и перезарядил пушку, целясь в одну из огневых точек противника.
- Там остался, - неопределённо выдохнул СМК. - Никак не может один из дотов выбить... Вперёд?
- Вперёд, - кивнул Т-100 и кинулся вперёд.
Треть минного поля они преодолели без особых проблем. Где-то сбоку от них мелькал Т-28, поддерживаемый пехотой. Т-100 уже решил было, что им повезло. Восторженный запал мальчишки, с которым он рвался в бой, при виде трупов развеялся, как туман под солнцем, оставив вместо себя лишь одну мысль: побыстрее бы это закончилось!
Им всё же не повезло.
СМК то ли не заметил припорошенную снегом мину, то ли решил, что она не причинит вреда - но он на ней подорвался. Танк упал на колени и закричал. То, что было ниже колено, оторвало вместе с валенком. Было совсем не больно и кричал он скорее от неожиданности, чем от боли. Т-100 выпустил ещё один снаряд в укрепления врага. Там уже был Т-28 и давил позиции врага.
- Как ты? - Т-100 повернулся к СМК. Рядом с ними мелькнул КВ. Лицо мальчишки было всё в грязи и снегу, глаза широко распахнуты, а лицо раскраснелось от холода, боя и запала.
- Ходовой - ***дец, - коротко выдохнул СМК. - Как я так мог!...
- Заткнись, - Т-100, удерживая главное орудие одной рукой попытался взвалить друга на плечо. Рядом с ними возник КВ. Лицо младшего было испуганным. Он остервенело посылал во вражеские позиции один снаряд за другим. Впрочем, какого-то значительного эффекта не было, бетонные укрепления разлетались далеко не всегда и почти никогда с первого выстрела. Это злило КВ ещё сильнее.
- Твою ж дивизию! - выдохнул Т-100, поняв, что отстреливаться и одновременно волочить СМК не выйдет. Он встал между ним и вражескими позициями и рявкнул КВ, - Что встал?! Тащи его отсюда!
Мальчишка кивнул и кинулся к брату. Было больно получать удары от снарядов, не имея возможности уничтожить всех стрелявших в него. Но Т-100 старался.
- Я не могу! - срывающимся голосом закричал КВ, так и не сумевший сдвинуть с места раненого СМК.
- Лучше старайся!
- Я не могу!!!
- Что встали?! - рядом с ними возник Т-28. Он был чёрным от грязи и копоти пушки, мокрым от снега и пота. - В атаку!
- Но!... - от мощного пинка Двадцать Восьмого КВ улетел в снег.
- Приказы не обсуждаются! В атаку! - заорал Т-28. - Что лёг?! Там наши! Они без тебя умирают! Вперёд!
- Прости! - Т-100 посмотрел на осевшего в снег СМК и тоже получил удар от Т-28.
- Пошел! - Двадцать Восьмой пинком задал направление для двухбашенного танка. КВ хныкал в снегу, глотая слёзы и пытаясь взяться за орудие. Он постоянно оборачивался на упавшего в снег брата, вздрагивал от отскакивающих от него снарядов, и хлюпал разбухшем мокрым носом.
- Вперёд, я сказал! - Т-28 отвесил ему ещё пинка по заднице. КВ, захлебываясь слезами и соплями, пополз вперед, кое-как поднялся на ноги и пошел вперёд.
Назад он всё-таки перестал оглядываться.

Как и ожидал Т-28, после боя у мальчишек случилась истерика. Т-100 лежал лицом в подушку в их землянке и не двигался. Когда они вернулись, лицо у него было бледнее белого, глаза стеклянные, а руки тряслись. Т-28 так и не понял, что с ним там и жив ли парень вообще: тот не двигался уже несколько часов. Может быть, просто устал переживать и уснул, а может быть, и издох там.
КВ явно решил, что товарищ заснул и не стал тревожить товарища своим рёвом. Для истерики он выбрал поленницу за их временной баней. Там мальчишка сидел на рассыпанных дровах, скорчившись в три погибели, обхватив колени, и рыдал в голос. Т-28, зашедший в баню, чтобы привести себя в порядок, пока не набежали другие машины, без особого интереса слушал его рёв. Не слушать это было невозможно: мальчишка совсем забыл о каких-то приличиях, скромности и том, что положено мужчине, и голосил в голос, как девица. Первое время он как-то стеснялся, ревел в рукав, но потом ему это надоело и он взвыл так, что слышал весь лагерь. Подходить к нему никто не решался. Попробовал только БТ-7, но ленинградец был не настроен кого-либо слушать.
Когда Т-28, уже свежий и побрившийся, выходил из бани, рожа КВ распухла и покраснела до свекольного цвета от замёрзших на лютом морозе слёз и соплей. Но этого придурка такие мелочи не интересовали. Он покачивался на месте и тихонько голосил охрипшим голосом.
Т-28 покачал головой, сплюнул с досады и пошел к штабную землянку, куда ему велели явиться после бани.
Над лагерем раздавался резкий вой КВ.

Когда Т-28 вышел из землянке, КВ ещё был на своём месте.
- Ну и что? - Т-28 был зол. Совещание было на редкость бесполезным и его присутствия не требовало. Начальство интересовалось только новыми танками, радовалось положительной оценке их работы из центра. Лучше бы он вместо этого выспался. Но вместо желанного лежака танк всё же направился к бане. КВ всё ещё был там. Слёзы у него закончились и мальчишка просто трясся от беззвучных рыданий и холода. - Легче стало?
Его проигнорировали.
Рожа КВ совсем опухла от слёз, покраснела, глаза заплыли, а подбородок был весь в замёрзших соплях и слезах. Т-28 стало противно.
- Ты советский танк или кто?! Кто тебе дал право так раскисать? - он ухватил мальчишку за шиворот и поднял на ноги, встряхнул. Тот смотрел куда-то в пространство и на Т-28 не реагировал. - А ну, смотреть на меня!
Никакой внятной реакции. Двадцать Восьмой набрал пригоршню снега, принялся тереть лицо мелкого. Тот не сопротивлялся, даже не поднял рук, только крутил физиономией и что-то бормотал. Когда его лицо стало просто опухшим, но не грязным, Т-28 усадил мальчишку обратно на дрова.
- Приди в себя! И вот это они назначили лучшим танком!... Очнись! Вытащат твой СМК, не бойся. Финны до него не доберутся. Я сам слышал, что твоих ребят ещё будут обкатывать, - Т-28 едва удержался, чтобы не потыкать эту рохлю рожей в снег. Устроил сцену как баба...
- А л-л-лю-уд-ди? - проикал КВ.
- Что л-л-лю-уди? - передразнил его Т-28. - Всё люди. Готовы. Им уже никакие ремонтники не помогут... Что ты так смотришь? Это война! Тут тебе не полигон. Никто не проверит мишени и не похлопает тебя по плечу. Тут или ты успеешь убить врага, либо он убьёт тебя и тех, кто рядом... Эх ты, мелочь прыщавая! А ещё в серию забрали... - он покачал головой. Злость ушла, а мальчишку ему стало даже несколько жалко. Сам-то Т-28 на войну попал не сразу. Сначала - полигон, обкатка, учения, долгая подготовка. А этот только из КБ выкатился, как его послали воевать. Жестоко.
- В-в-в к-каа-акую с-серию? - простучал зубами КВ. Истерика его уже отпустила, и он начал ощущать окружающий мир: замерзающую на лице воду, холод, забравшийся под одёжку и колючий ветер с острыми снежинками. Он начал притопывать замёрзшими ногами.
- Начальство по итогам боя оценила тебя как перспективную машину и дало хорошую характеристику в Москву. Час назад тебя рекомендовали к принятию на вооружение Революционной Красной армии. Завтра оформят окончательно и ты пойдёшь в серию.
- Я? - КВ шумно шмыгнул носом и вытер губу под ним рукавицей. Его ещё немножко трясло, но истерика отступил окончательно. - Почему я?
- А я знаю? Вроде как результаты стрельбы у тебя с Т-100 и СМК одинаковые, но ты из-за одной башни шустрее и имеешь больший запас прочности. Я совещание почти не слушал.
- Но... Они же... СМК... его же подбили... А Т-100... Он пытался помочь и не стрелял...
- Ты дурак, если думаешь, что начальство стояло с секундомером и считало, сколько вы перестреляет финнов за время боя. Они всё видели. Если решили, что надо пускать в серию тебя - значит, так надо.
- Но...
- Заткнись и радуйся, что начальство оказало тебе такое высокое доверие. А теперь пошел спать. Теперь у тебя каждый день будет - война...

...

- Эй, с дороги! - шедшего по поселковой дороге КВ окатило грязью. Рядом был танковый полигон, поэтому дорога была никакая. Хотя военным машинам полагалось ходить по обочине, мало кто из них часто вспоминал об этом правиле. Сам КВ помнил, сколько раз ему влетало раз убитую дорогу.
Молодец, обливший его грязью, месил гусеницами как раз дорогу. КВ же чинно шлёпал сапогами по полю.
- Эй, ты там живой? - молодчик даже изволил остановиться и посмотреть на испачканного им прохожего.
КВ молча развёл руками, разглядывая свою гимнастерку. Фуражка и лицо у него тоже должны были покрыться слоем жидкой земли. А до полигона, где стоял новый танк, который ему надо было принять и доставить в действующую армию на западные границы, было ещё километра три.
- Стоять, - тихо, но чётко сказал КВ, встряхнув своё чемодан, с которым прибыл под Ленинград. - Имя, часть?
- Парень, ты чего? - Окативший его грязью хмыкнул. Он был чуть выше КВ, такой же комплекции и плотным телом, но вот лицо! Морда у этого типа была очень выразительной и наглой. Короткий ёжик светлых волос был пижонски зачёсаны в одном направлении, а пилотка лихо надвинута на лоб. Свою гаубицу он тоже держал лихо закинув на плечо.
- Танк "Клим Ворошилов" - 2, я так полагаю? - так же тихо продолжал КВ.
- Ну да... - до мордатого стало что-то доходить. Он перехватил губицу поудобней и повесил её на плечо. Одёрнул гимнастёрку. - А ты - Первый?
- Пока я просто КВ, - сухо поправил Первый. - Тебе говорили, что дороги прокладывались для автомобилей, а не для тебя?
- Дык... Она же и так разбита! - новенький заметно поубавил наглости в тоне.
- Потому что такие как ты по ней ездят, - сухо ответил КВ, повернулся к "младшему брату" боком и направился к базе, где должна была состояться официальная передача нового танка представителям армии. КВ-2 неловко помялся на месте, поправил пилотку, потом надвинул её обратно на лоб и, сойдя с дороги, пошел по обочине.
Они так и шли: впереди, гордо выпрямив по-военному спину, шел измазанный грязью КВ, которого уже месяц почти все называли "Первым". За ним плёлся КВ-2. Так он выдержал всего минут пятнадцать. День был хороший, солнечный, небо - чистым и безоблачным.
- Слушай, а ты всегда такой?
- Да.
- Я имел ввиду, хмурый и злой.
- Да.
- Ясно... А куда мы отправимся отсюда?
- На запад, в Белоруссию. Для начала. Потом как начальство решит.
- А... Слушай, а правда, что война будет?
- Не знаю. Командованию виднее. Надо будет, они нам сообщат.
- Эх... Мне они ничего не говорят! А я хочу повоевать!
КВ ничего не ответил.
- Правда. Я хочу показать, чего я стою. Эта стрельба по мишеням мне уже надоела! Я создан не для этого!
КВ снова ничего не сказал.
- Эй, что? Ты же воевал, ты должен понимать!
- Не понимаю, - так же сухо и не оборачиваясь объявил Первый. Что ему было сказать этому мальчишке? Что он больше всего на свете хочет вернуться в свою часть на границе, где рядом течёт речка с раками. В тёмную ночь можно придти с фонарём на реку и, закатав рукава и штанины, ходить по дну и собирать их голыми руками. А меньше всего - вспоминать полярное сияние над Финляндией. Яркая, сияющая, бесподобная завеса, раскинувшаяся над миром. Она колыхалась, менялась и завораживала. Это было волшебное зрелище. Сияющее розово-зелёное небо, под которым темнел лес и поле боя, покрытое трупами людей, которые ещё несколько часов назад сидели в лагере рядом с ним, смеялись, писали письма и говорили. Живые, тёплые, шумные...
- Война - это плохо, - подумав, почти мирно сказал КВ.
- Ага, а вот мы с тобой созданы для войны! - возразил КВ-2.
"Поэтому я и завидую Тридцать Пятому. Не воевал и не будет воевать…"
На западном горизонте набухала чёрная грозовая туча, и поднявшийся ветер прибивал к земле птиц. КВ поднял воротник плаща и ускорил шаг. Он хотел добраться до места до дождя. КВ-2 шлепал по мокрой земле и хотел побыстрее попасть в действующую армию. И в какую-нибудь заварушку, чтобы показать всем свои силы и водрузить их красное знамя над поверженным врагом.

22 июня 1941 года

Это было страшно. По-настоящему страшно. Там, на снежных финских полях, душу сковывал ужас, тем не менее, ужас мимолетный. В какой-то момент КВ-1 просто переставал бояться, почти полностью отрешившись от эмоций, и упрямо шел вперед. Потом, после боя, его трясло и на глаза наворачивались слезы, но и это проходило. А сейчас...
Нынешний страх был куда как более глобален. Смерть дышала в лицо, но не танку, не его экипажу, не всему моторизованному корпусу, и даже не армии - но самой стране. И масштаб этой новой опасности вывел привычное восприятие на совершенно иной уровень.
КВ-1 уже никак не мог отрешиться от самого себя и полностью переключиться на сражение - наоборот, он удивительно полно ощущал происходящее. Цвета, звуки, запахи - все было ярким, пронзительным, бьющим по нервам не хуже подкалиберного снаряда.

Канонаду на границе они услышали рано утром, в предрассветных сумерках. Сонные, повыскакивали на улицу и замерли, не зная, что делать. Приказ о полной боевой готовности пришел всего пару часов назад, но с оговоркой, что возможны провокации, на которые лучше не реагировать. Вслушиваясь в глухие разрывы, люди гадали, что же это - провокация или нападение? Большинство склонялось к мысли о провокации, все-таки Третий Рейх последние годы блистал образцовым здравым смыслом в военных действиях, а война на два фронта была в высшей степени авантюрной. С другой стороны, тот же Третий Рейх периодически отче-бучивал такое эдакое, что русские натурально впадали в состояние офигения, да и рокот немецких моторов наводил на подозрения. Почесав головы, народ принял единственно верное решение: попытаться связаться с пограничными частями.
Однако эфир ответил зловещей тишиной.
- Господи... - прошептал кто-то.
- Отставить панику, - нахмурился молодой лейтенант, прибывший в часть всего пару дней назад, и по иронии судьбы оказавшийся сейчас единственным доступным старшим по званию. Вопреки возрасту, парнем он был весьма здравомыслящим, и прекрасно понявшим, что шухер, наведенный высшим командованием еще с вечера и нынешняя канонада суть ну очень жирный намек. - Занять позиции, полная боевая готовность!
Всего несколько минут суматохи - и бойцы рассредоточились по укреплениям. Буквально несколько мгновений спустя над головой взвыли моторы самолетов: глазам изумленной моторизованной части предстало жесткое воздушное сражение. Два "Мессера" гнали И-16 к границе, беспрестанно обстреливая его. Русский летчик был обречен.
Приказ стрелять на поражение последовал незамедлительно, но немцы успешно вырулили на высоту и скрылись на западе.
- Война началась... - озвучил кто-то страшную мысль.

23 июня, где-то под Пружанами

Танки Т-26 и БТ-7 были ребятами бойкими, легкими на подъем, маневренными, любимыми как экипажами, так и пехотой. Впрочем, танкисты больше любили БТ-7, считая его лучшей машиной прорыва, а пехотинцы - Т-26, за его забавный "нимб" из поручней вокруг башни - было очень удобно держаться. Сами танки только посмеивались и лихо щеголяли перед артиллерией, но на вторые сутки войны им уже было не до смеха. Судя по скомканным, обрывочным, но неизменно ужасающим сведениям с границы, Вермахт задорно катился по России, сминая сопротивление. Нападение немцы подгадали как нельзя удачно: Красная Армия неспешно реорганизовывалась, поэтому и без бомбежек напоминала пожар в цыганском таборе во время наводнения. Что творилось сейчас попросту не поддавалось определению - ну, разве что матерному.
В обстановке суматохи, хаоса, отсутствия какой-либо связи и зарева пожаров на границе, танки сумели сообразить главное: немцев надо задержать. Конечно, лучше бы победить, но БТ-7 иллюзий не питал. Задержать, хотя бы на пару часов, дать время разлететься страшной вести, придти в себя людям, дождаться подмоги... И когда впереди зарокотали моторы, танки были готовы принять отчаянный бой.
Отчаянного боя не получилось - сражение превратилось в избиение. Тонкобронные и малокалиберные Т-26 и БТ-7 мало что могли противопоставить даже ветеранам Панцерваффе, не говоря уже о молодых, наглых и сильных Т-3 и Т-4.
- Будьте вы прокляты!!! - кричал Т-26, сгорая в огне и отчаянно пытаясь оттянуть момент взрыва боезапаса - дабы дать экипажу возможность спастись. Панцеры лишь холодно усмехались.

- Рус швайне капут! - с презрительным превосходством возвестил Тройка, брезгливо тыкая сапогом тушку погибшего БТ. Ему было скучно - нет, бесспорно, бить слабого противника весело, на надоедает. А зовьетише панцерваффе не особо-то блистали, единственное развлечение - это наперегонки с Четверкой отстреливать маневренные легкие танки. Злое удовольствие приносило и взбивание гусеницами в грязь цветущие русские поля, а впереди еще только маячила воистину "вкусная" цель - Москва. Эх, право слово, восточная кампания ничуть не интереснее войны во Франции!

Где-то в лесах Белоруссии, какое-то июня

КВ-1 вышагивал перед строем из трех морд, сжимая виски, жмурясь, моля Партию, чтоб этот кошмар развеялся видением, и снова видя все те же три морды. Видимо, бардак первых дней войны был заразен, ибо командование выделило в один "железный кулак" его, КВ-1, придурка КВ-2, девочку лет тринадцати, назвавшуюся самоходкой СУ-76, и паренька, претендующего на звание среднего танка. И если КВ-2, хоть и вызывал желание вправить ему мозги ремнем, еще можно было стерпеть, все-таки пушка у него была приличная, то девчонка вообще ни в какие ворота не лезла. Впрочем, ее можно было оставить в тылу, посему куда как больше возмущал КВ-первого средний танк, с которым хочешь-не хочешь, а в бой пойдешь. Братья и самоходка оделись по уставу и выглядели прилично, а Т-34 словно только что из мастерской вылез. Новенький синий комбинезон уже был заляпан пятнами масла, из-под танкошлема выбивались светлые вихры, а на веснушатчатой физиономии красовался черный росчерк.
- Ты где, так тебя разэдак, был?! - не вытерпел, наконец, КВ-1.
- Проверял пути отступления, - отвратительно честно заявил провинившийся.
- Что-о-о?!
- Нас мало, немцев много, - пожал плечами Т-34. - Ну, повоюем. А дальше что, погибать из вредности? Щщщааззз! Если вовремя отступим, то сможем еще попртить жизнь панцерам.
- Самый умный, что ли? - загоготал КВ-2 и отвесил смельчаку подзатыльник, да такой, что Тридцатьчетверка пропахал носом землю. - Да ты еще и слаба-а-ак, удар не держишь! Тыловую оборону надо крепить, брат!
Т-34 невозмутимо поднялся на ноги и отряхнулся.
- Командую здесь я! - отрезал КВ-1. - Отставить шуточки! Ты, - он повернулся к самоходке, - сидишь здесь и никуда не высовываешься, ясно?
- Так точно! - серьезно ответила та.
- КВ-второй, ты останешься с девчонкой, - подумав, сообщил самопровозглашенный командир. Ему очень не хотелось идти в бой с темной лошадкой в напарниках, но деваться было некуда: первые дни войны показали, что война-то сама по себе фигня, а вот маневры!.. С маневренностью у тяжеленного КВ-2 было еще хуже, чем с воспитанием, из двух зол приходилось выбирать меньшее.
- А ты, - КВ-1 ткнул в Тридцатьчетверку, - пойдешь со мной. Ясно?
- Так точно.
- А вон и немцы!
- Поехали! - мрачно скомандовал КВ-1 и с пушкой наперевес вырулил навстречу панцерам.
Это было странное сближение. Немцы шли прогулочным шагом и только что не лыбились на всю арийскую морду, русские, хмурые и собранные, тем более не торопились. Когда они сошлись на расстояние выстрела, Тройка чуть ли не демонстративно прицелился и выстрелил. КВ-1 даже не покачнулся. Довольное выражение на лице немца моментально сменилось растерянным. Еще один выстрел - и снова ни царапинки. Сзади бабахнуло: не выдержал Тридцатьчетверка. С невольным уважением КВ-1 увидел, как какой-то ветеран Панцерваффе медленно оседает на землю, подбитый с одного попадания.
- Зашибись! - протянул Т-34. Выстрелил еще раз, дабы убедиться в том, что ему не привиделось. И тут КВ-1 схватился за голову: убедившись в собственной состоятельности как машины боевой, этот сумасшедший с воплем "Всех порву и все такое!" понесся на опешивших панцеров.
- С кем я воюю... - простонал танк. - Довыпендривается же!..
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 26.2.2014, 17:43
Сообщение #45


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



... Командир танкового взвода синих лейтенант П. получил задание скрытно со своим танковым взводом выйти в тыл условному противнику, замаскироваться и, по команде, нанести удар по тылам красных. Командование высоко ценило молодого, подающего большие надежды командира, зная его умение нестандартно, творчески подходить к поставленным задачам...

Тем временем трое жителей села, расположенного в непосредственной близости от полигона, также поставили перед собой задачу, заключающуюся в том, чтобы хорошо отдохнуть и порыбачить. Берег небольшого озера, расположенного на краю полигона, живописно украшенный бутылками из-под портвейна, убедительно свидетельствовал об успешном выполнении первой части задания. С рыбой не заладилось. То ли погода, то ли Луна не в той фазе, что нужно. Чтобы поправить ситуацию, старший достал толовую шашку, заботливо приготовленную накануне. Такой способ рыбалки частенько практиковался в этих краях, благо полигон - а там, сами понимаете, вечно кто-то стреляет и что-то взрывается. После мощного взрыва, выплюнувшего на поверхность с десяток приличных лещей, вода в озере внезапно забурлила и потемнела, земля затряслась, а дальше…

...почти как у классика: «… море вздуется бурливо, закипит подымит вой, хлынет на берег пустой …. и останутся на бреге тридцать три богатыря … с ними дядька Черномор…», с той лишь разницей, что вместо богатырей на берег выползли четыре танка, устроивших засаду на дне озера, а вместо дядьки Черномора из башни выскочил оглохший, злющий как черт лейтенант с пистолетом в руках. Быстро разобравшись в ситуации, NewЧерномор заорал: - Что, с@ки, рыбки захотелось? Сейчас мои ребята каждому по чемодану лещей отвесят!!! Ну и дальше стандартный спич про родственников, умственные способности и т.д. и т.п.

От суда Линча насмерть перепуганных рыбаков спасли вовремя налетевшие вертушки красных, своевременно обнаружившие и ликвидировавшие угрозу своим тыловым частям....)))
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Михалыч
сообщение 26.2.2014, 18:59
Сообщение #46


Человек-легенда


Группа: Модераторы
Сообщений: 5422
Регистрация: 9.5.2008
Пользователь №: 4275



в сети появилась энциклопедия - ТАНКОВЕДИЯ
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 26.2.2014, 23:51
Сообщение #47


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



С юмором у них там совсем плохо...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 9.5.2014, 5:17
Сообщение #48


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



...Немцы были совершенно невообразимыми сволочами. Даже если отбросить пристрастный субъективный взгляд пострадавшей стороны, дойчи все равно ими оставались. Вот скажите, как можно нестись в атаку с каменными мордами и без единого матерного слова?! Ну да ладно, может, менталитет это у них такой, арийский. Но что ж они, совсем не от мира сего, раз Т-34 ни разу не слышал ни от "Тройки", ни от "Штуки", ни от кого бы то ни было еще даже смеха?! Почему у русской техники, у американской (хотя, там больше пафоса), Господи, даже у английской! - есть чувство юмора, а Люфтваффе и Панцерваффе являют собой просто апофеоз машин смерти: холодных, бездушных, абсолютно безэмоциональных?
***
Тридцатьчетверка раздраженно пнул камушек, случайно попавшийся под ноги. Его тропа войны вилась аж с 1939-го, он умудрился повидать довольно многое, но даже спустя три года после начала эпичного мордобоя с Германией только руками разводил, возвращаясь с поля боя. Допустим, "Фокке" танк вблизи ни разу не видел, и если предположить, что наглость этого самолета следствие его же характера, то черноватое чувство юмора у "рамы" должно быть. "Штука" с*** по определению. Это ж надо - на боевой вылет выходить в черных чулках, хромированных сапогах, трусиках и мундире! Поначалу русские от такой откровенности офигевали, но потом привыкли, конечно. И все равно завидно: почему ж арийские девушки такие красавицы, а свои, родные - или уже разобраны романтичными самолетами, или абсолютно не женственны?..

Но Панцерваффе-то, Панцерваффе! Суровые, брутальные, по самое дальше некуда, а гонору-то сколько! Т-34 уже охватил спортивный интерес, танк, не жалея ни себя, ни экипажи, с невиданной наглостью кидался на стройные немецкие ряды и довольно скоро наловчился отстреливать панцерам пушки, снимать гусеницы и всячески изгаляться над тушками противников. Тридцатьчетверка всеми силами стремился вызвать на холодных арийских мордах хоть какую-нибудь эмоцию. Надеялся, что однажды его наглость, издевательское виляние задницей перед артиллерией, определенная неуловимость и ехидная рожа разозлят дойчей, ан нет. Даже сходясь в ближнем бою с "Тройкой", Т-34 не видел в глазах противника ничего, кроме холодного равнодушия.
Да что за хрень!
- Слышь, мелкий! У нас опять звезда с горючим?
- Всенормально, - пробубнил Т-34. КВ-2 не унимался:
- А что морда кислая? Лимонку проглотил? - танк заржал. - Ой, да ладно, не обижайся. Я ж шутя!
Т-34 только возвел очи горе. Если КВ-второму приспичило, проще убиться самому.
- Да что случилось-то? Девки не дают?
- Рррррр...
- А воздухоочистители поменять тебе не помешает, вон как хрипишь!
- Достал! Отцепись!
- Отцеплюсь, скажи, что случилось.
- Не скажу, тебя это не касается.
- Ну да, как же! У нас в бронетанковых примета есть: коли Тридцатьчетвертый ходит с постной рожей, значит, пришел эпичный звездец.
- Н-дэ?
- А то! Ты ж у нас за всю войну скис только пару раз, это когда немцы к Москве подошли, под Киевом и подо Ржевом. Так что колись!
- Хосспадя, да ничего не случилось! Мне, может, любви, нежности и ласки не хватает! - рявкнул Т-34.
- Влюбился, что ли? - понимающе закивал КВ-2. - Дык так бы сразу и сказал. - И с заговорщическим видом оттянул Тридцатьчетверке танкошлем, чтобы заинтересованно поинтересоваться на ухо: - А кто она?
"Отстанешь ты от меня или нет?!"
- У-2, - ляпнул Т-34 первое, что пришло на ум. Задумался, а не зря ли решил запудрить тяжу мозги окончательно и бесповоротно. И махнул рукой - У-2 была дамой настолько неприступной, насколько женственной, и даже если КВ-2 решит поиграть в сводника, то продолжения цирка ему явно не светит. Более того, по войскам ходила байка, что однажды У-2, кое-как добравшись до аэродрома после особо тяжелого вылета, пролепетала в бреду, мол, ее сердце принадлежит исключительно небу. Конечно, одни считали, что байка дело рук самой "фанеры", которую откровенно достали поклонники, другие - что это не более чем фронтовой фольклор. И тем не менее, байки на ровном месте не возникали. Тридцатьчетверка только криво усмехнулся, представив воздушную красавицу, влюбленно таращащуюся на его потрепанный комбинезон и перемазанную соляркой да маслом морду.
- Тяжелый случай! - сочувственно присвистнул КВ-2. И похлопал товарища по плечу: - Это, брат, серьезно. Ну, бывай!
Тяж, закинув на плечо любимый ломик, потопал в сторону машины с горючим. Т-34 только вздохнул: этот здоровенный танк был эпичным раздолбаем, любопытным по самое дальше некуда. Учитывая его силу, отбрехаться не всегда получалось, приходилось или говорить правду, или врать с три короба. Только тогда тяж успокаивался. Хотя, надо отдать ему должное, КВ-2 треплом не был, и вверенные тайны хранил надежно, хоть и не упускал случая ехидно на что-нибудь понамекать. А вот его брат, КВ-1, разительно от него отличался. Этот был вечно серьезным, молчаливым, педантичным и ответственным. Он вечно отчитывал непутевого братца, постоянно таскался с картой местности даже там, где заблудиться по определению было невозможно, что-то читал или писал. Как столь разные личности могли появиться в одной семье - уму было непостижимо.
Т-34 им завидовал. Как-то так получилось, что из компании русских панцеров он выбился: самоходки гуляли своим девчачьим кругом, ИСы, соответственно, своим. Шерман и Черчилль сошлись на одной языковой почве и на сходном менталитете. Легкие танки носились стайкой, и, видимо из чувства противоречия, принципиально с тяжелыми не общались. А средние в Красной Армии были представлены исключительно Тридцатьчетверкой. Был, правда, и у Т-34 брат, тяжелый Т-35, но ему на родственника было начхать с высокой колокольни: он давно скорешился с серьезным БТ и постоянно за ним таскался.
От тоски Т-34 попытался подружиться с кем-нибудь из самолетов, да куда там... Эти друзья-перелетные птицы были слишком самодостаточны, слишком влюблены в небо, чтобы обращать внимание на то, что происходит на земле. Ну, если, конечно, не приходилось прикрывать прорыв. О чем было поговорить танку и самолету? Разная жизнь, разные проблемы, разное мировоззрение. И, конечно, зависть. Сколько раз Т-34 жалел, что у него нет крыльев!..
Что еще ему оставалось? Не было друзей, зато выбор врагов поражал разнообразием. Да и тем было глубоко наплевать на потуги русского танка выжать из них хоть каплю ненависти, ненависти лично к нему. А что? Какое-никакое, а внимание!

Приступ меланхолии прошел быстро. Все-таки сказалась веселая натура, изжить которую не могло ничто. Т-34 повздыхал, попялился на дымные закаты, а потом пошел отстирывать комбинезон и чистить пушку. И несколько часов спустя танк уже вовсю валялся под деревом, слушая радио.
- Слыхал, что разведка говорит? - прервал сеанс релаксации ИС-2.
- Что говорит разведка? - лениво поинтересовался Т-34.
- Немцы себе какую-то живность новую вывели, вроде как полный аллес капут, а не машина.
- Что, "Штуку" модернизировали?!
- Слава партии, нет. Это нечто гусеничное. Ну, или колесное, разведка сама ни черта не поняла. Называется это чудо техники Хеншельским Зверем, вот сиди и думай, что это за хрень.
- Говорят, по заказу СС было сделано, - вклинился КВ-2. - А это ребята сурьезные.
- Чуть ли не в лабораториях "Анэнэрбе" собирали, - подхватила "Катюша", заехавшая по пути на поболтать.
- А что авиация?
- Авиация с высоты своего полета так ничего и не разглядела, сегодня с ИЛом разговаривал, - пробурчал ИС. - Что-то немцы перебрасывают на линию фронта, на особых платформах. Наверное, Зверя тащат.
- Если на особых платформах, то это, наверное, что-то из артиллерийских орудий здорового калибра...
- Если это артиллерия, то точно полный аллес капут.
- Противовес "Катюше", что ж ты хочешь!
- А если танк?
- Такой тяжелый, что его на обычной платформе не упрешь? Да ты представляешь, как он по нашим направлением ездить будет! Немцы сволочи, но не дураки же, в самом-то деле!..
- Кто пойдет разведкой боем на Зверя?
Вопрос повис в тишине. Боевые машины переглянулись. Все они не раз погибали и снова воскресали под умелыми руками техников, смерти не боялся никто, но все же... Были экипажи, родные, любимые, вытащенные не раз из тяжких передряг. Кидаться под снаряды и подставлять своих мехводов да командиров никому не хотелось.
- Бросим жребий? - предложила СУ-76.
- Мелкая, сгинь! А если по ситуации?
- Как бы нам эта ситуация по башням бронебойным не прилетела, как это в 41-ом случилось...
- Я пойду, - спокойно сказал КВ-1.
- В каждой бочке затычка... - пробурчал его любимый родственник.

На немецких позициях с самого утра наблюдалось оживление. Т-34 торчал в крайнем к линии фронта капонире и силился разглядеть в бинокль долгожданные эмоции на суровых мордах Панцерваффе. Несмотря на то, что там явно готовились к встрече Хеншельского Зверя, панцеры и пушкой не вели. "Неужели наши были правы, и Зверь это артиллерия?" - гадал Тридцатьчетверка.
- Доложи обстановку, - тихо попросили рядом.
- Суета, радостные лыбы на пол-лица у людей, Панцерваффе как обычно все равно. КВ-1, ты-то что приперся? - несмотря на то, что до немецких позиций было километра полтора, разговаривалось в одиноком капонире почему-то исключительно шепотом.
- Я иду разведкой боем, - спокойно ответствовал тот. - А ты что здесь забыл?
- А я прикрытие.
- А-а-а, - КВ-1 сделал вид, что поверил. - Если я погибну...
- Будем помнить тебя коммунистом.
- ...Повторишь разведку боем. Ферштейн?
- Яволь, майн фюрер.
Русские притихли. Волна тяжелой, гнетущей тишины разлилась над полем. Замолчали все: и обороняющиеся, и готовившиеся нападать, даже ветер пропал. Ощущение надвигающейся угрозы было столь отчетливым, что можно было отследить, по какому именно оврагу эта угроза надвигается, настолько были сильны флюиды жути из эпицентра. Из степного марева выплывало НЕЧТО. Тихий рокот двигателя становился все громче и громче, послышался зловещий лязг гусениц...
- Все-таки танк! - ахнул Т-34. И невольно обернулся. Красноармейцы заметно взбледнули: сверхтяжелый танк на русских направлениях - эпичное самоубийство, но если немцы умудрились подарить этой машине необходимую проходимость, то...
То это был полный звездец.
Несколько мгновений, показавшихся вечностью, и звездец явил себя во всей красе. Т-34 с ужасом отметил мощную пушку, и с обреченной злостью - привычную каменную морду белобрысого арийца.
- Ну, ни пуха... - начал было КВ-1, но был перебит зычным голосом Зверя:
- Русский поле, дай мне поединщика! Выходи, русский танк Т-34!
- Вашу ма-а-а-ть... - простонал названный, сползая в капонир.
- Выходи! Будь мужчиной!
- Довыпендривался... - резюмировал КВ-1.
Тридцатьчетверка медленно покинул уютный капонир и осторожно вышел на поле боя. Теперь стало ясным и отсутствие авиации в воздухе: немцы решили превратить разведку боем в зрелищную дуэль. Видимо, посчитали, что бесславная гибель русского танка собьет моральный дух красноармейцев на положение ниже плинтуса. Ну да, как же...
Где-то на задворках сознания билась мысль, что вряд ли Зверь выкликивал его как первого пришедшего на ум, что прав КВ-1, мол, дала боевая наглость Тридцатьчетверки свои плоды... Но ведь не настолько же!
Противники застыли напротив друг друга.
- Ты и есть ночной кошмар моих собратьев? - Зверь выгнул бровь в ленивом удивлении.
- На себя оборотись! - ляпнул Т-34 в прострации. Он? Кошмар?..
Немец проигнорировал выпад, демонстративно неторопливо заряжая пушку. Это отрезвило, Тридцатьчетверка выстрелил, по обе линии фронта затаили дыхание...
Снаряд попросту отрикошетил от Зверя.
- Вашу мать, - повторил Т-34. И рванул за ближайший холмик. Раздался выстрел и взрыв. - Ну, кааааазел паааазорный!.. Щааа я тебя!!!
Как по команде с немецких и русских позиций понеслись пальба, матерные вопли, вой, гам, дым...
Битва на Курской дуге началась.

*****
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 9.5.2014, 6:04
Сообщение #49


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



- Господи... Господи! Господи, пошто?!
- Да что ты заладил, "Господи-Господи"! Ты коммунист или где?
- Ну знаешь, это не тебе выдали партийно-правительственное задание гонять Зверя в хвост и гриву!
- Тридцатьчетвертый, а ты чего хотел-то? Мы тебе сколько раз говорили, хорош выпендриваться на поле боя? Да не счесть! И каждый раз получали в ответ одно и то же: вопль "УРРАААА!!!" и твою резвую передислокацию куда-то вперед. Да ты немцев так достал, что вон, они ради тебя даже танк забабахали! Да еще какой! Гордись! Тебя посчитали лучшим танком!
- КВ-второй! - простонал Т-34, хватаясь за голову. - Я - средний танк! А Зверь - тяжелый! Это ж эпичное самоубийство!
- Не менее эпичное, чем твое раздолбайство по части техники безопасности.
- Это когда это? - насторожился тот.
- Например, твоя любимая тактика наступления по оврагам, - ехидно заметил КВ-2.
- Не моя, а командования! Приказали по оврагам, пошел по оврагам.
- Засады в одну харю на целые немецкие колонны.
- Ну, знаешь...
- И огненный таран.
- Это было всего три раза! - возмутился Т-34. - Я горел, боеуклад должен был вот-вот рвануть...
- Ты и поскакал с объятиями к ближайшему панцеру, помним-помним. Хорош оправдываться, - КВ-2 шутливо замахнулся ломиком. - Кста-а-а-ати, а ты в курсе, что к нам сегодня авиация должна в гости заявиться?
- И что?
- Что-что, твоя У-2 там будет!
"Вашу мать!"
- И почему у меня такое подозрение...
- Ну, я ей только намекнул, - разулыбался тяж.
- Господи, пошто?! - взмолился Т-34. Вот только сочувственных взглядом ему и не хватало!

- КВ-1! КВ-1! Да оторвись ты от карты!
- Немцы? Где?! - всполошился тот.
- Там где-то. Выручи, а?
- Тридцатьчетверка! Опять ты со своими шуточками!
- Ну, дурак, признаюсь... Отправь меня в разведку боем!
- Ты там был утром, - хмуро отозвался тяж.
- Ну так и вечером схожу.
- Не положено.
- Меня ж тут съедят!
- Так. Что ты натворил?
- Сдуру ляпнул, что люблю У-2.
- Совсем у тебя башню заклинило... - вздохнул КВ-1. - А то ты не в курсе, что за У-2 активно ухаживает Як-9.
- Правда? - удивился Т-34.
- Да ты у нас совсем в танке! Ухаживает, еще как ухаживает! И ревнует так, что Люфтваффе, глядя на его перекошенную рожу, взлетать боятся.
Т-34 закрыл лицо ладонями.
- КВ-пе-е-е-рв-ы-ы-ый... Христом Богом прошу, выручи! Чем хочешь отплачу!
- Прекрати поминать Господа всуе, ты коммунист. Ладно, - тяж вздохнул, глядя на боевого товарища. - Давай договоримся так. Я тебя прикрою, а ты возьмешь мне в плен "Тройку"***
- Друг! Спасибо! - Т-34 тут же разулыбался.
КВ-1 хмыкнул.
- Смирно! - скомандовал он. - Поворот налево! В боевой выезд за трофейным панцером шагом марш!
Т-34 только отдал честь и со всех ног рванул с глаз долой. Тяж только усмехнулся, заметив на горизонте мрачного Як-9.

Если бы командование знало, какими именно дорогами Т-34 решил вырулить к немецким позициям в поисках "Тройки", танку бы несдобровать. Однако Тридцатьчетверка, оказавшись вне зоны видимости, привычно плюнул на Устав и бодро зашагал через бурелом. Он очень гордился своей проходимостью и частенько спасался тем, что забирался в какие-нибудь адские дебри, куда панцеры проехать попросту не могли, а люди соваться не рисковали. Этими же адскими дебрями Т-34 пробирался мимо патрулей и выскакивал на немцев как чертик из коробочки. Особенно дойчей впечатляли маневры по болотам, хотя после таких выкрутасов Тридцатьчетверке доставалось от командования так, что голова трещала как после артобстрела. Но Т-34 был упрям и нахален, и плевать хотел на мнение командования. В конце концов, кому, как не танку, знать, где он продерется, а где завязнет по уши!
Вот и сейчас Тридцатьчетверка неспешно шествовал по лесу, улыбаясь от уха до уха, любуясь цветочками, швыряясь в белочек шишками и наслаждаясь жизнью.
Впереди послышались голоса. Т-34 моментально притих и скрылся за кустиками. Голоса приближались, скоро можно было различить и слова:
- ...Не дадут, то козлы они позорные.
- Да нафиг оно нам нужно! Что хотели, то узнали, какие проблемы-то?
- Проблема в том, Ваня, что это откровенный наглеж. Нам бы скрутить их, да куда там, там танки!
- Ну, может, заблудились они...
- Здесь заблудишься, пожалуй, - из-за деревьев показались люди в маскхалатах. - Какая разница?! Они там на ночлег окопались, брать надо, пока подмога не подошла!
- Там танки!
- Вот и нам танк нужен.
"Свои!"
- Здорово, мужики! - Т-34 ловко выпрыгнул из кустов. - Пошто танк?
- И тебе не хворать! - обрадовался командир разведотряда. - Дык понимаешь, немцы там...
- И панцеры?
- Они, проклятые!
- Сколько?
- Два точно есть.
- А какие? "Тройка"? "Четверка"? Зверь?
- Не разглядели, - покачал головой командир. - Помоги, а?
- Поехали!
При ближайшем рассмотрении оказалось, что танков действительно двое: "Тройка" и "Четверка". С ними было штук двадцать немцев на мотоциклах, в общем и целом относительно легкая добыча.
- Этих мы сейчас снимем, - прошипел командир. - Ты, главное, танки убери!
- Мне один в плен взять надо!
- Какие проблемы, но чтоб без ЧП!
Разведка рассредоточилась по кустикам. Т-34 взял на прицел "Четверку". В следующее мгновение раздался дружный залп; несколько дойчей рухнули, как подкошенные, взорвался "Четверка". "Тройка", продрамши глаза, кинулся палить куда ни попадя, но в общей суматохе не заметил, как к нему сзади кто-то подкрался. За что и поплатился, получив увесистым булыжником по башне. Русские перестреляли оставшихся, панцер был тут же утащен с глаз долой и связан.
- Мужики, уходим! - маскхалаты моментально растворились в тенях леса, попутно утащив бессознательного "Тройку". Т-34 остался в кустиках на стреме.
На немецких позициях, однако, на пальбу внимания не обратили. Ни выстрела, ни разведки... "Странно, - подумал Т-34, - заснули они там, что ли?".
Ни через пять минут, ни через час никто так и не объявился. Тишина стала давить на уши, и непривычный к такому танк нервно задергался: ему все казалось, что кто-то сверлит взглядом ему спину. Как назло, обзор был ограничен кустиками, что нервировало еще больше.
Стал подкатывать липкий страх. Перехватив поудобнее пушку, Тридцатьчетверка покинул свой пост и медленно направился вглубь леса. Ощущение взгляда не проходило, только теперь неизвестный смотрел прямо в лицо русскому танку.
- Ну же, выходи... - прошептал тот. И звонко крикнул: - Выходи!
Т-34 никак не ожидал, что впереди послышатся шаги: тяжелые, размеренные. От неожиданности и осознания того, что нечто жуткое вполне реально, он шарахнулся назад, налетел спиной на дерево и прижал приклад к плечу, готовясь стрелять. Кусты зашевелились, Тридцатьчетверка прицелился... И застыл, с ужасом глядя на свой ночной кошмар.
- Зверь! - выдохнул он. Белобрысый ариец издевательски склонил голову, приветствуя врага.
- Было интересно наблюдать за тобой, - равнодушно сообщил он. Т-34 облился холодным потом, сообразив, что как минимум полчаса этот ужас сидел у него за спиной и изучал, как... как... как насекомое какое-то!
- Я тебя убью, - пообещал Тридцатьчетверка, больше самому себе, чем Зверю. Звук собственного голоса привел танк в чувство. Он стрелял почти в упор, ни на что не надеясь, исключительно из вредности - и единственное, чего добился, так это царапины на бледной щеке. В глазах панцера сверкнула сталь, но русский уже этого не видел. Пользуясь мгновением, он прыгнул в кусты, стремясь скрыться с глаз арийца.
Началась игра в кошки-мышки.
За кусты, за дерево, ползком куда-то в сторону, прислушаться... Закрыть голову от щепок и осколков снаряда, выстрелить в ответ. Страх исчез, осталось лишь какое-то горькое отчаяние, привкусом которого отдает предчувствие гибели. Т-34 знал, что этот бой он проиграет. Но разве ж это повод сдаваться?
Выстрелить, спрятаться, попытаться зайти в спину. Привычный танец, только противник в разы сильнее - это уже не игра на выживание, а сопротивление из вредности. Лес кружился зеленой дымной каруселью, противники сошлись лицом к лицу...
Тридцатьчетверка спустил курок. Пушка лишь виновато щелкнула - кончились снаряды. Подняв затравленный взгляд на немца, танк со всей своей русской души попытался съездить ему стволом по башне, но Зверь с легкостью вывернул бесполезное уже оружие из рук врага, да с такой силой, что тот отлетел назад и рухнул на землю. Тяжело дыша, Т-34 попытался подняться, но в грудь ему уперся немецкий ствол.
Глаза в глаза.
- Как же я тебя ненавижу! - с чувством прошипел Зверь. Т-34 расхохохотался. Немец изумленно смотрел на поверженного, пока тот, отсмеявшись, не поднялся на ноги.
- Стреляй! - Тридцатьчетверка раскинул руки, подставляясь. Шальная улыбка озарила его лицо. - Ну?!
БАБАХ!
- Странные вы, русские, - задумчиво произнес Зверь. - Прав был Бисмарк...
На прифронтовой лес опускалась ночь.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 9.5.2014, 7:44
Сообщение #50


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



- ... Что за деталька?
- Выкинь.
- А если нужная?..
- ... хрен разберет.
- Хрен, может, и разберет. Ну, что ты делаешь! Куда...
Бздынь!
- Ты что натворил, изверг?! А ну, присобачивай обратно!!!
- Пациент приходит в сознание, анестезия!
Бам!
- ... очнется.
- А это куда?
- !!!
Вязкая темнота стала потихоньку рассеиваться. Т-34 с трудом открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света ламп в лицо.
- Проснулся, голубчик? - протянул чей-то добрый голос. - Эт хорошо. Миха-а-а-алы-ы-ы-ыч! Плесни чуток!
- А ему можно? - засомневался Михалыч.
- Нужно! От нервов помогает. Ну-с, голубчик, как вы себя чувствуете?
- Чувствую... но плохо, - простонал Тридцатьчетверка. Голова кружилась, слегка подташнивало.
- Мы вас подлатали, - вещал добрый голос, - да тут, понимаете ли... О, молодец, Михалыч!.. Так, голубчик, выпейте.
Кто-то приглушил свет ламп и танку помогли сесть. Т-34 осторожно приоткрыл глаза и тут же зажмурился обратно.
- Чур меня, чур... - прошептал он.
- Не бойтесь, голубчик, все свои, - убеждал его обладатель доброго голоса, эдакий шкаф два на два, бритый, с золотыми зубами и шикарным "фонарем" под глазом.
Тридцатьчетверка недоверчиво на него покосился, но предложенную фляжку взял. Отпил, закашлялся, тут же получил по спине и больно ткнулся носом в колени.
- Это что еще за дрянь?! - прохрипел он, смаргивая невольно выступившие слезы.
- Правда, забористая штучка? - разулыбался Михалыч, демонстрируя художественно выбитые зубы. Жидкость, чем бы она ни была, по вкусу напоминала самогон на портянках, щедро сдобренный керосином. Но по телу моментально разлилось живительное тепло, умирать расхотелось, и Т-34 уже вполне осознанно огляделся.
- Вы кто? - поинтересовался он у колоритных товарищей.
- Полевой медпункт, вашего брата латаем, - просветил шкаф. - Ну, или модернизируем слегка.
Михалыч неловко опустил глаза и поковырял пол сапогом.
- В общем, голубчик, мы и вас модернизировали. У вас теперь восемьдесят пятый размер.
- Чего?! - ужаснулся Т-34, лихорадочно себя оглядывая.
- Пушки, конечно же. Мы пока вас собирали, потеряли пару деталек, пришлось их заменять подручными средствами, - ласково вещал шкаф. - Воздухоочистители заменили, там, коробку передач... Ничего особенного. Но вас, голубчик, теперь по паспорту звать Т-34-85, вы же не против?
- Господи!.. - Тридцатьчетверка откинулся на подушку. - Доктор, а я жить буду?
- А куда вы денетесь! Вас же девушка ждет!
- Какая девушка?!
- Ну, дык как же! - влез Михалыч. - Доска эта с косичками!
- Да не доска, фанера!
- Дык, однофигственно!
- У-2, что ли? - пролепетал Тридцатьчетверка.
- Во, она, родимая! - шкаф заулыбался.
- Вашу мать... Можно я пойду?..
Ответить Тридцатьчетверке не успели. На весь амбар, в котором располагался ремпункт, раздался дикий женский визг. Шкаф и Михалыч сорвались с места и рванули в эпицентр звука. Перепуганный Т-34 осторожно слез с операционного стола и поковылял вслед.
В эпицентре звука собралась целая толпа народу. Среди незнакомых лиц танк заметил Михалыча, шкафа и, к своему удивлению, КВ-2, с дьявольской ухмылкой на полморды. На полу раздевалки сидела очень симпатичная самоходка, перепуганная и зареванная. Т-34 посетило ощущение дежавю: где-то он эту даму видел. Пока танк, прищурившись, пытался вспомнить, куда и когда его занесло на встречу с этой красавицей, КВ-2 заметил его присутствие.
- Добро пожаловать обратно в наш дерьмовый мир! - тяж шагнул к товарищу и крепко стиснул его в стальных объятиях. - Ты глянь, какая у меня "сучка" появилась!
- Морда знакомая...
- Дык это ж "Тройка"! Был, - КВ-2 плотоядно заулыбался. - Ну-с, господамы, одевайтесь и потопали. Так, выходим, выходим! - тяж вытолкал зевак за дверь, закрыл раздевалку и демонстративно развалился на стуле, нагло глядя на новоявленную самоходку. Той ничего не оставалось делать, как тяжко вздохнуть и попытаться одеться под рубашкой так, чтоб не особо светить женскими прелестями. Т-34 деликатно отвернулся, выуживая свои шмотки из общей кучи.
Где-то через полчаса самоходка справилась с деталями нового гардероба и затравленно покосилась на КВ-2. Тот одобрительно хмыкнул, ущипнул девушку за задницу, ехидно подмигнул все еще обретавшемуся в прострации Т-34 и выволок красноармейцев из раздевалки.

Идти приходилось быстро, чтобы успеть в часть до темноты. В сиреневых сумерках мир преобразился до неузнаваемости: небо казалось мантией какого-нибудь волшебника, золотистая пшеница неярко сияла в закатном солнце, травы налились неведомыми ранее оттенками, и даже сам воздух загустел от разлившихся в нем ароматов. Но до этой красоты путникам не было ровно никакого дела: самоходка безуспешно пыталась отбиваться от КВ-второго, решившего навести ревизию на новоприобретенной собственности и теперь нахально обшаривавшего ручищами хрупкое девичье тело, а Тридцатьчетверка плелся где-то позади, пытаясь для себя решить, что хуже: разъяренный Як-9 или созданное немцами персонально для Т-34 проклятие на гусеницах.
С одной стороны, Як-9 обладал характером вредным, был ревнивым и к соперникам беспощадным, а с другой - физически Тридцатьчетверка был явно сильнее его. Сойдись они в драке - отбиться от самолета было вполне реально. Но портить отношения с авиацией ой как не хотелось! И без того не утихали споры, кто кому на башню по ошибке сбросил бомбу, и кто кому сослепу отчекрыжил фюзеляж подкалиберным, а уж появись такой повод, и танки с самолетами разругаются вдрызг.
Но все-таки машины они боевые, сердца-моторы пламенные, учитывая, что Т-34 к У-2 даже и не приближался ни разу, Як-9 может позлиться-позлиться и успокоиться. Ну, хотя бы до конца войны. А вот Зверя никто не отменял. Прошедший через две войны, Т-34 чувствовал себя крайне неуютно, зная, что появился тот, чья жизнь в уничтожении Тридцатьчетверки. Это вам не шальной снаряд! Что пуля, что он - та еще рулетка, попадет-не попадет. Куда как хуже иметь личную смерть во плоти.

Странно, страшно... И винить в появлении Зверя было некого, кроме себя. Сам кидался на панцеры, сам намеренно злил дойчей - и забыл, что Рейх не только воевать умеет. Это русские действуют сразу и по ситуации, давят на обстоятельства собственной вредностью и считают нормальным использовать гаечный ключ семью разными способами. Немцы же к каждой бочке находили свою затычку. Если бы Красную Армию терроризировал какой панцер, никому б и в голову не пришло придумывать конкретно ему "ответ Чемберлену" - сообразили б какую-нибудь модернизацию или ЗиС, или еще какого орудия, чтоб ненавистный панцер отстреливать. Рейх же решил проблему кардинально: есть охотник, будет зверь.

Непривычное решение обескураживало. Еще больше обескураживало и осознание того, что зверя натравили не на кого-нибудь, а именно на Тридцатьчетверку. Танк даже и не знал, гордиться ему или скачками нестись к ближайшей церкви, вымаливать прощения. И плевать на коммунистическое командование! Какой, к черту, коммунистический атеизм, когда Судьба, презрительно кривя тонкие арийские губы, предлагает бросить ей вызов?!
Собственно, это даже не предложение, это констатация факта. Охота уже началась, Зверь силен, дьявольски хитер, безжалостен, идет по следу своей жертвы... Т-34 только вздохнул. Приговор озвучен, да где взять силы гордо взглянуть року в лицо?
Впереди звонко взвизгнула самоходка, которую ушлый КВ-2 умудрился удачно цапнуть за грудь.
- Отстань! - взмолилась она. - Пожалуйста, отстань!
- Не-а, - довольно протянул тяж. - Ты - моя "сучка".
Тут СУ-76И не выдержала и горько зарыдала.
- Отстань от дамы, - не выдержал Т-34. - Что ж ты за изверг такой!
- Но-но! Это ж фриц!
- Бывший. Успокойся. И ей дай пообвыкнуть, иначе будет трястись на поле боя как твой экипаж спьяну, а твой брат нам за это башни пообрывает, - мрачно предупредил Тридцатьчетверка. КВ-2 какое-то время сверлил его взглядом, но потом просто кивнул и зашагал дальше. Самоходка с благодарностью посмотрела на защитника.
- Спасибо...
- Взаимовыручка на фронте - это святое. Ты, главное, до части дотерпи, там тебя девчонки в обиду не дадут, и если что - КВ-1 и ИС-2 прикроют, - тихо произнес танк. - Они у нас благородные.
- Ну где вы там застряли?! Тридцатьчетвертый, ты это, смотри, к "сучке" моей не лезь! А то я не посмотрю, что ты мне боевой товарищ!
- Нужна мне твоя "сучка"! - рявкнул Т-34. - У меня, может, любовь несчастная!
КВ-2 с размаху хлопнул себя ладонью по лицу, всем своим видом выражая раскаяние из-за забывчивости. Развел руками и пошел дальше, успокоившись.
- Я могу помочь? - почти шепотом спросила самоходка.
Т-34 только покачал головой.
- Слушай, я... На войне как на войне, но ты меня защитил сейчас, - заговорила СУ-76И. - У нас в Рейхе очень высоко ценят долг и честь, а я тебе обязана. Клянусь, что не выдам твоих секретов и помогу, если хочешь.
- Ты мне ничем не обязана. Так с девушками обращаться нельзя, даже если это девушки врага.
- Но я хочу тебе помочь!
Тридцатьчетверка задумался. С одной стороны, поводов доверять бывшему "Тройке" у него не было, с другой стороны - обзавестись союзником не помешало бы. Да и машины не люди, масштабно лгать не умеют. И он решился:
- Хорошо, но это исключительно между нами. В общем, тут такое дело...

***

Утро началось с разъяренного вопля над ухом:
- Вставай, страна, мать твою, народная!!!
- Сгинь, сила нечистая!.. - пробормотал Тридцатьчетверка, потуже затягивая любимый танкошлем. Его тут же ухватили за ворот комбинезона и хорошенько встряхнули:
- А я сказал: подъем!
Танк обреченно вздохнул и уставился на злющего Як-9.
- Что тебе надобно, княже?
- Какого хрена к моей девушке пристаешь?!
- Я к ней даже не подходил!
- Она моя, слышишь?!
- Угу, а она-то об этом знает? - ляпнул Т-34. Самолет аж зарычал.
- Тихо, тихо! - Тридцатьчетверка аккуратно выпутался из захвата. - Не трогаю я твою У-2, не трогаю! У меня, может, разведки боем от забора и до обеда! Тут, панимаешь ли, не до девушек.
- Рррррррр!
- Чесслово, можешь проверить.
- Ррррррр...
- Вон, у КВ-первого спроси, коли мне не веришь.
- Рррр?
- Угу-угу. Вон, карту на ногах видишь? К ней все вопросы.
Як-9 подозрительно смерил взглядом танк, хмыкнул, и пошел разбираться в КВ-1.
- Весело день начинается... - пробурчал Тридцатьчетверка и с наслаждением потянулся.
- Братцы, шухер!!! - в скопление техники влетел БТ-2. - Там Зверь! И немцы!
- Т-34, Зверь на тебе! - тут же сориентировался КВ-1. - А мы сейчас побежим в атаку: левым флангом, правым флангом...
- Хрен тебе, беги один!
- Тридцатьчетвертый!!!
- А жить так хочется, ребята!.. - вздохнул тот, подхватил новую пушку и помчался занимать позиции.
Добежать ему не дали.
- Ты-ы-ы-ы?!!
- Что, уже?!
- Рус швайне!
- Гитлер капут!
Изловчившись, Т-34 от души съездил панцеру по колену. Тот взвыл, и пока пытался проморгаться от леапёрдовых пятен, Тридцатьчетверка уже успел удрать за ближайший холмик, откуда навскидку выстрелил. Снаряд взорвался в считанных метрах от немца.
Завязалась перестрелка.
Зверь почему-то не торопился менять дислокацию, а Т-34 умудрялся укрыться в складках местности, но стрелял панцер с такой точностью и быстротой, что спасало русского только чудо, не иначе. Носясь как угорелый и на ходу отстреливаясь, Тридцатьчетверка рассеянно отметил, что дождался-таки эмоций на холодной арийской морде: Зверь его только что взглядом не испепелял. Закатившись в какой-то небольшой овражек, танк перевел дух. Скачки вокруг панцера порядком измотали его. Немного отдышавшись, Т-34 осторожно приподнялся, ища взглядом противника. И так и опешил, увидев, как грозный Зверь, медленно потоптавшись на месте, словно проверяя нижние конечности на пригодность, бухнулся на колени. С каменной рожей это чудо немецкой конструкторской мысли выудило из мундира гранату, дернуло чеку и прижало снаряд к груди.
Раздался взрыв. Т-34 инстинктивно вжался в землю, но почти сразу же вскочил, обескураженный произошедшим. Это что было? Самоубийство?!
Судя по догоравшим останкам Зверя - оно самое.
- Вашу мать! - Тридцатьчетверка с ужасом огляделся. - Против какого же психа я воюю?!!
....
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 9.5.2014, 8:31
Сообщение #51


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



...Тигр задумчиво курил, усевшись на ступеньки полевого ремпункта. Немецкие техники свое дело знали: быстро и без лишних слов вернули боевой машине и сознание, и возможность сражаться в строю дальше. Инженер, заправлявший всей технической братией, настойчиво попросил танк до утра никуда не дергаться и отдохнуть, поэтому Зверь наслаждался редким тихим вечером без зазрения совести.
Мимо гордо прошла Штука. Тигр невольно проводил красавицу взглядом: настолько ей шла строгая униформа. И вздохнул. Штука, кажется, совершенно не интересовалась романтикой, поэтому любая попытка пригласить фройляйн на свидание была обречена на провал.
Это была любовь с первого взгляда. Когда Тигр впервые ступил на платформу, где его уже ждали сопровождающие машины, Люфтваффе в режиме повышенной боевой готовности патрулировало окрестности, дабы вовремя отогнать русских. Однако Фокке и Штука все же спустились полюбопытствовать, что ж за вундерваффе приехало на фронт. И Тигр понял, что пропал.
Стройная, высокая, голубоглазая, со светлыми короткими волосами, собранная и строгая. Прекрасная и женственная. Восхитительная и желанная. Танк мог подобрать много эпитетов, но ни один из них в полной мере не описывал его истинных чувств. В одно мгновение Зверь понял, что это та единственная, которой отныне и навеки будет принадлежать его сердце. Вот только он никогда к ней не подойдет и не скажет ласковых слов: ей принадлежит небо, а он рожден месить гусеницами грязь. Что танк может дать самолету? Да в общем-то и ничего, разве что круглосуточную защиту взлетной полосы.
Тигр усмехнулся, затягиваясь. Он бы подарил Штуке букетик васильков, да синева этих цветов не сравнится с синевой неба. Он бы провел ее по ночным улицам Берлина, но Люфтваффе и так любили пошляться в потемках. Сводить на речку искупаться? Фи, как банально. Что бы он ни придумывал, все сводилось к "она достойна лучшего". В конце концов Зверь, как грешник пред вратами Ада, оставил надежду. В конце концов, у него здесь было конкретное задание: уничтожить Т-34.
Надо сказать, что на заводе Зверь успел наслушаться всяческих баек об этом русском, как и откровенно нелепых, так и ужасающих. Гудериан, рассказывая о поражениях, нанесенных Т-тридцать четвертым, только что в стихах не матерился. Внимая горьким рассказам, Тигр преисполнился ненависти к русскому, хотя, надо признать, ему было любопытно взглянуть на этот кошмар.
В день их встречи Зверь был крайне изумлен, хотя виду не подал. Вызывая противника на дуэль, он ожидал увидеть мощную машину с 88-миллиметровой пушкой, но к нему вышел... пацан. На вид лет семнадцать, не больше, тощий, хотя и складный. Лучший танк зовьетише панцерваффе был одет в потрепанный комбинезон, а не в мундир, как пристало образцовому солдату, а на пушку было жалко смотреть. Тигр, однако, с выводами торопиться не стал - не зря же именно Т-34 называли опаснейшим противником.
Первый бой, впрочем, ничего толком и не показал. Проковырять броню Тигра русский так и не смог, зато проявил недюжинное умение быстро бегать и уворачиваться. Окончательно заинтригованный, Зверь решился выследить его у русских позиций, и ему удалось подстеречь противника в лесу. К сожалению, на помощь "Тройке" и "Четверке" он придти не успел, зато вдоволь нагляделся на Т-34. Приняв негласный вызов на бой и загоняв мальчишку, панцер уверился было в том, что успехи этого русского не более чем боевая удача, и расправиться с ним будет легко и просто, но... Но всю глубину своих заблуждений немец понял за мгновения до последнего выстрела. Поверженный русский гордо поднялся на ноги, с улыбкой глядя в лицо своей смерти. Такое мужество вызывало уважение, и сам Зверь не был уверен, что окажись он в такой ситуации, то сумел бы улыбнуться. И это значило, что, как бы то ни было, противник достался ему достойный.
Что, к слову, доказал второй бой. Намеренно ли, по случайности ли, но Т-34 умудрился повредить Зверю и без того хлипкую ходовую часть. Тигр застрял намертво, но гордо расстрелял весь боезапас и, следуя инструкциям, покончил жизнь самоубийством. Что подумал противник, Зверь и представить не мог, пробивало на "ха-ха". Впрочем, тут и гадать было нечего: враги уверились в безбашенности друг друга окончательно и бесповоротно.
Что ж, это было даже забавно.
Штука прошла мимо в другую сторону. Тигр мечтательно вздохнул, представляя себе нереальные, но от того не менее сладкие картины их совместного счастливого будущего. Нет, все-таки букетик васильков ей надо подарить!

***

- Тридцатьчетвертый! Ау! Есть кто дома?..
- Друг, смотри, сгущенка! Свежая! Вку-у-усная!
- Если в нее сыпануть горсточку бруснички, то это просто пальчики оближешь!..
- Не реагирует.
- Ща, погодь. АХТУНГРОТАПАДЪЕМ!!! НЕМЦЫ!!!
- Я оглох.
- А ему однофигственно. Тридцатьчетвертый! Вернись к нам! Мы тебя любим!
- Может, У-2 позвать?.. А что, имеем право, в бронетанковых ЧП, Тридцатьчетверку спасать надо!
КВ-2 и БТ-2 переглянулись. Вернувшись в часть, они застали Т-34, скромно сидевшего на лавочке и гипнотизирующего пространство. На попытки растормошить он не реагировал, и танки всерьез заволновались.
- Надо звать КВ-первого, - вздохнул БТ. - Он умный, придумает...
- Разойдись! Разойдись! - к лавочке откуда-то подскочила СУ-76И с кружкой в руках. Кружка была всунута в ладонь Тридцатьчетверке, тот машинально отпил и тут же закашлялся, сгибаясь в три погибели.
- Что за?!..
- Все? Из астрала выпал? Вот будь добр туда больше не западать! - самоходка ловко увернулась от профилактического щипка за попу от КВ-2 и куда-то унеслась.
- Быстро освоилась, - заявил обалдевший БТ.
- Тридцатьчетвертый, ну что за хрень-то?
- Он покончил жизнь самоубийством! На ровном, блин, месте!
- Кто?!
- Зверь!!!
- Тьфу ты! А мы уж подумали... Ну что ты так на нем зациклился! Самоубился - ну и фиг с ним! Нашел, из-за чего страдать!
- Он же псих, понимашь?! Натуральный псих!
- Ну, кто бы говорил, - возвел очи горе КВ-2. - Успокойся, вы друг друга стоите, вон твоя У-2 идет...
- Вашу мать...
- Здорово, мальчики! - "фанера" кокетливо стрельнула глазками, подходя поближе. - Тут говорят, вы Зверя изловили?
- Не-не-не! - замахал руками КВ-2. - Не мы, а Т-34. Скрутил, убил, сам жив остался!
- Ты что творишь?!.. - зашипел было Тридцатьчетверка, но был оперативно заткнут БТ.
- Тебе, дурень, помогаем!
- Мвфмффх!!!
- Ух ты! - девушка восхищенно посмотрела на танки. - Сложно было, да?
- Да вообще кошмар! Но Тридцатьчетверка справился, он у нас молодец!
- А чего это с ним? - насторожилась У-2, наблюдая, как расхваливаемый пытался выдраться из медвежьих объятий - на этот раз КВ-второго.
- Дык это, все рвется немчину бить! - любезно пояснил БТ, ловко скармливая открывшему было рот Т-34 ложку сгущенки. Плеваться столь вкусным продуктом было кощунственно, поэтому жертва обиженно проглотила угощение.
У-2 понимающе закивала.
- Подвиги во имя дамы сердца совершать торопится! - вдохновенно вещал КВ-2, пока Тридцатьчетверка силился увернуться от очередной порции сгущенки. Тяж выдержал театральную паузу и вздохнул: - Ты б это... шла своей дорогой, душу ему не травила, а? А то ить мы не удержим!
"Фанера" смущенно потупила глазки, но совету вняла. Выждав минут пять для порядка, пленника, наконец, отпустили.
- Да я!.. Да вы!.. - разъяренно взревел Т-34, сверкая глазами.
- Сматываемся!!! - БТ и КВ-2 рванули в разные стороны. Но Тридцатьчетверка, вместо того, чтоб догнать и объяснить обидчикам, почему они не правы, а потом догнать еще раз и еще раз объяснить, только выдал забористую матерную тираду и плюхнулся на землю, изображая мировую скорбь. Впрочем, мировая скорбь быстро обнаружила забытую сгущенку и принялась уплетать ее за обе щеки, постепенно приходя в гармонию с собой, миром, внеземным разумом и земным маразмом.

...У резвой стаи танков была привычка плевать на то, где можно было ехать, а где нет. Даже в грозные сорок первый и сорок второй, когда танков было мало, а немцы пёрли вперёд, вид бодро выруливающего из бурелома или глубокого оврага одного из братцев КВ или тридцатьчетвёрки, заставлял арийцев ощущать приближение армагеддона. Командование такие выкрутасы не одобряло и цедило сквозь зубы на провинившихся. Провинившиеся делали виноватые лица и снова лихо пёрли через болота, рисуясь перед топчущимися за их спинами самоходками.
После Сталинграда тыл раскочегарился, и танки стали гулять по буреломам стаями. Начальство тихо шипело сквозь зубы. После Курской дуги тыл разродился братьями ИСами. От этих злобных и шустрых машин разбегались даже непрошибаемые Тигры, застревая в грязи и натужно ревя.

И, разумеется, традицию плевать на дороги, у старших братьев переняли очень быстро. Начальство шипело и плевалось, когда видели это безобразие.
Но однажды случилось…
- Э?!- обалдели все бронированные машины, ознакомившись с предложенным им планом действий.
- Что-то не так? – не понял генерал Рокоссовский, складывая карту.
- Через болото?! – выразил общую мысль первый ИС.
- Да, - подтвердил генерал. – Что-то не так?
- Это невозможно! – возмутился тридцать четвёртый. Перед его глазами стоял кошмар из красных стрелочек, нарисованных прямо поверх диких и непроходимых белорусских болот. Говорили ему самоходки, допрыгается он! Надо было ездить согласно планам… Доездился! Одно дело переть через маленькую гнилую речку с камышом, а другое дело – через этот ад, через топи и трясины.
- Я вас, - скучающим голосом объявил сын железнодорожника, - знаю не первый день. Скажете, не можете? Кто без разрешения ездил по болотам под Курском? Кто под Москвой в одиночку садился в засады на танковые колонны? Кто из вас влез в болото и перестрелял танковую колонну, которая не ждала нападения с болота?
- Мы, - дружно вздохнули тридцать четвёртые и КВ. ИСы старательно смотрели в пол и прикидывались валенками.
- Вот, - кивнул Рокоссовский, убрав карту в портфель. – Вас это, кстати, тоже касается, - он погрозил пальцем ИСам. – Поэтому пойдёте в наступление по болоту и выйдете в тыл врагу… Что вы так смотрите? Вы коммунисты – или кто? Правильно, коммунисты. Поэтому – готовьтесь к наступлению.
- Допрыгались, - мерзко захихикал БТ, тоже глядевший в карту, но которого в этот круиз по топям гнать никто не собирался.

... - И что мне по дорогам не ездилось?! - вслух возмущался Т-34, по колено хлюпая в трясине припятских болот. - Делал бы вид, что проходимость у меня ваще никакая, летел бы сейчас десантом... Танки грязи не боятся, танки грязи не боятся... Удружило, блин, командование!
- У нас что дорога, что бездорожье - однофигственно, - бурчал КВ-2, - только названия разные, а толку...
- Но почему русские не сделают нормальные шоссе? - удивилась СУ-76И, которую тяж тащил на буксире.
- Дык ты глянь на наши расстояния! Пока на одном конце починят, на другом уже все в хлам! Это тебе не Германия!
- И даже не Польша, хотя там тоже раздолбаи порядочные.
- Дык славяне, что ж ты хочешь!
- Ты это шляхте скажи, убьют насмерть...
- Земля!!! - радостно возвестила самоходка. С дружным облегченным стоном компания вывалилась на твердый берег. Почти сразу же глазастый Тридцатьчетверка заорал "Наших бьют!!!" и вынесся прямо в гущу очередного сражения. Немцы порядком обалдели от танкового клина, наступавшего с болот и перемазанного тиной по самые башенные триплексы, но быстро перегруппировались и встретили русских шквальным огнем. Но злые зовьетише панцерваффен, отмахавшие черт знает сколько километров по трясине, наглотавшиеся комарья и мошкары по самое дальше некуда, были готовы порвать любого на британский флаг, кто стоял у них на пути к бане и горячему ужину.
- Тигр! Тигр!!! - закричал кто-то из немецких пехотинцев.
- Э?.. ТЫ?!!
- ОПЯТЬ?! - ужаснулись Зверь и Тридцатьчетверка, столкнувшись, что называется, нос к носу.
- Майн Гот...
- Вашу ма-а-а-ать...
Танки, как по команде, отбросили пушки и схватились врукопашную, умудряясь колотить друг друга и высказывать вслух свое мнение о противнике.
Тигр был сильнее, Т-34 вреднее, жить хотелось обоим, но и желание набить, наконец, морду наглецу было сильным. Драка превратилась в эпичную свалку, но когда рядом разорвался снаряд, враги тут же отцепились друг от друга и сиганули в ближайшую воронку, где продолжили культурно выяснять отношения.
- Ну ты и сволочь!.. - тяжело дыша, выдал Тигр, отползая в сторону.
- Сам дурак!.. - отозвался Т-34.
Какое-то время танки валялись на земле, вслушиваясь в звуки затихающего боя.
- Курить будешь? - неловко предложил панцер. Тридцатьчетверка устало кивнул, затянулся и развалился на стенке воронки, любуясь небом.
- Ты хороший солдат, - задумчиво просветил Тигр.
- Взаимно, - хмыкнул тот. - И чего вы на нас напали?
Зверь пожал плечами.
- Не знаю, - сообщил он. - Говорили, что это вы на нас напасть хотели, а мы лишь удар предупредили, да что там оно на само деле... Право слово, моя задача ездить и стрелять, а не о высших материях думать.
- Поэтому вы такие серьезные всегда?
- На работе веселиться не положено.
Какое-то время они молчали.
- А вы, русские, почему всегда улыбаетесь? Даже перед смертью?
- Слезами горю не поможешь, - развел руками Тридцатьчетверка.
- Хм... ну что, мы опять враги?
- До конца войны, - криво усмехнулся русский. - Потом авось и удастся поговорить нормально.
- Значит, до конца войны, - кивнул Тигр.
Танки осторожно выползли из воронки и разошлись в разные стороны. Через несколько дней им предстояло снова схлестнуться в смертельной схватке, они понятия не имели, что с ними будет после войны, но обещанный разговор делал далеко не светлое будущее не таким зыбким: хоть какая-то константа в дымном мареве Второй Мировой.
И это было хорошо...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 30.5.2014, 12:22
Сообщение #52


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Сердцу не прикажешь...

Пролог.
С утра пошёл снежок и присыпал мягким белым покрывалом следы, оставленные глупыми и самовлюблёнными существами, считавшими себя венцом творения Божьего, а заодно и царями природы – воронки, окопы, переломанные деревья, трупы солдат противостоящих друг другу армий.

Снег весело скрипел под ногами… По наезженной фронтовой дороге шли двое. Один высокий, одетый в чёрную осеннюю шинель, другой – низенький, в тёплом бараньем полушубке.

…Евреев стреляем? – Удивлённо спросил высокий, на гневный вопрос низенького. – Евреев мы не стреляем. По существующей доктрине они отнесены к унтерменшам, то есть расово неполноценным людям и собраны в гетто. Для них существует ограничение на различные виды работ, список я не помню, только то, что начальниками производств они быть не могут. Но расстреливать… зачем?

- Это я спрашиваю «зачем»? Зачем ваш придурошный фюрер объявил, что уничтожит евреев как класс? – свирепо прошипел низенький.

- Ничего такого фюрер не объявлял. – Собеседник в чёрной шинели поморщился на слове «придурошный». – То есть объявлял, но на счет цыган, а не евреев. У вас в России всё перепутают. Цыгане – полностью асоциальная народность, их невозможно адаптировать ни к какому обществу, они живут своей группой! Причём эта группа не признаёт никаких государственных законов и постоянно нарушает их. Гитлер дал три месяца срока, чтобы их таборы ушли с территории Германии. Те, кто не сделал этого, в целях профилактики правонарушений, были ликвидированы. Ты знаешь, мы – немцы – практичный народ: была поставлена задача, чтобы ни одного цыгана на территории Рейха не было, она была выполнена точно в срок. Про немецких евреев такой задачи не стояло. Была бы – выполнили так же, как и с цыганами, но никому в голову не пришло её ставить…

- Заткнись, мурло фашистское. – Злобно сплюнул на дорогу «бараний полушубок» - Вот доберёмся в бригаду, там с тобой наш замполит Нечипоренко поговорит!

***
Бой у белорусской деревни Синявки сильно потрепал бригаду - потери были страшные и в живой силе, и в технике. Начштаба вовсю материл зампотеха на предмет ремонта танков, а тот в свою очередь почти открыто посылал старшего по званию в далёкий пеший поход. Причина недостатка техники и запчастей была одна - «тылы», как всегда, не успевали за яростным наступление доблестной 28-й гвардейской танковой бригады 39-й армии Белорусского фронта.

Вечерело. Т-70, закинув руки за голову, попыхивал папироской и смотрел на то, как первые звёздочки зажигались на небосводе. Рядом, примостившись на поваленном дереве, сидели Т-34 и СУ-122, гневно обсуждая результаты атаки.

«Тридцатьчетвёртый» вовсю костерил самоходку за то, что девушка не успела вовремя подавить немецкую пушку, и их командир, то есть он, получил добрячую затычку под ребра. Самоходка, которая первые месяцы побаивалась этого «крушителя фашистских танков» и уже «легендарной машины», теперь открыто орала в ответ на танк «…мол, нефиг разным героям лезть туда, куда не следует, проявляя нездоровую инициативу, при этом забывая о полосе своего наступления».

Их переругивания, поначалу веселившие «семидесятого», на пятнадцатой минуте спора начали его напрягать. Поэтому вызов к командиру роты он, плюнув на солдатскую пословицу «подальше от начальства, поближе к кухне», принял с радостью… почти.

- Здорово, боец! – Приветствовал вошедшего в землянку Т-70 ротный, над головой которого сейчас колдовала старший сержант медицинской службы Лизочка.
- Здравия жела…
- Ой, да не ори ты… - Поморщился капитан. - Тут и так эта голова раскалывается, ещё и докторша меня добить поскорее хочет... Ай, за что!!!
- Ах! - Моргнула такими невинными глазками Лизочка, что прямо хотелось ей поверить. – Туго повязочку наложила? Ну вы терпите, товарищ капитан, до свадьбы заживёт.
- Я разведён! – Хмуро протянул раненный комроты и пронзительно глянул на сержанта. Та зарделась.
- Кхэ-ммм. – Разрушил их милое созерцание друг друга Т-70. – Так зачем вызывали, тащ капитан?
- А? – Вырвался из плена женских глаз танкист. – С эртэо звонили, сказали, что удалось достать ещё один танк для нашей бригады. Будь другом – сбегай приведи. Понимаю, что устал, все сейчас устали, но - надо.
- Ладно, схожу. – Кивнул Т-70. Всё складывалось почти в лучшем виде: на «передке» его бы выслали в дозор или отправили на кухонные работы, а так идёшь себе в тыл. Там куревом можно разжиться, новостями, да ещё с тягачами «за жизнь» поболтать, а может и выпить чего-то найдётся.

Спустя сорок минут, весело напевая себе под нос песенку про отважного капитана, легкий танк оказался на территории роты технического обеспечения.

- Ну и где подмога? – Живо поинтересовался «семидесятый» у ремонтников. – Надеюсь, хороший танк вы нам достали?
- Ну наконец хоть кто-то припёрся. - Один из техников хмыкнул, другие заулыбались. – Иди сюда!
Танк подошёл ближе.

- Распишись в получении тяжёлого танка и вали - забирай. Там он, за углом сарая скучает…

Чиркнув какую-то закорючку на листе приёма-передачи, текст на котором был уже почти не виден из-за темноты, легкий танк двинулся в указанном направлении, напевая всё ту же песенку из довоенного фильма «В поисках капитана Гранта».

- "Капитан-капитан, улыбнитесь, ведь улыбка это флаг кора… - Т-70 завернул за угол и увидел нового сослуживца.
- …б... ляяяя!" – Офигевший «семидесятый» автоматически допел-проговорил последнее слово припева. А офигеть было от чего: там, за сараем, натянув по самые уши чёрное кепи и закутавшись в такого же цвета шинель сидел…

- ТИГР! – Глаза Т-70 округлились, а рука сама потянулась к пушке.

Тяжёлый немецкий танк кинул на вновь прибывшего мутный взгляд, двинул плечами… и ничего не сказал. Он просто продолжал сидеть и смотреть куда-то в непроглядную тёмную даль.

- Да вы что ох..ли, да чтобы я - советский танк - с этой б…й фашистской сволочью служил в одной бригаде? Да х..й вам всем в солидоле и карданный вал туда же… Не буду брать, хоть под трибунал отправляйте! – орал Т-70, с матами-перематами подскочивший к старшому из «технарей» и трясший его как осину.

- Ага, пойдёшь как миленький! – Ухмылялся старший техник. – Ты в акте расписался, значит - твои проблемы: или на передовую его вести или в канаве добить.

Даааа, вот здесь он, как говаривал КВ-2, попал в «ситуёвину»: техники машину сдали, он её принял, ещё и документально отчитался. У, гады, ещё и лыбятся…

Нет большего счастья на свете, чем спихнуть свою ответственность на другого, на том свет широкий, блин, стоит и стоять будет!

Вздохнув, Т-70 двинулся в сторону свежеприобретённого «товара», на всякий случай передвинув пушку из-за спины на грудь.

- Ну что, немчура, вставай. Пошли… - Стараясь не подавать виду, что он побаивается этого, почти на две с половиной головы выше него здоровяка, злобно буркнул лёгкий танк.

Дитя немецкой военно-промышленной мысли молча встало и, также не говоря ни слова, двинулось на дорогу. Т-70 ещё раз сплюнул в сердцах и двинулся следом.



Полчаса шли молча. «Семидесятый», привыкший ходить быстрее, всё время вырывался вперёд, но вспоминал, что рядом «подотчетная вещь» и сбавлял темп. От этого маленький танк раздражался с каждой минутой всё больше и больше и курил одну папиросу за другой.

Где-то на пятой или шестой папиросе немец не выдержал.
- Слушай, русский, мы же с тобой будем служить в одном полку?

Советский танк оторопело уставился на источник звука, при этом его рука покрепче сжала спусковой механизм, так на всякий случай.
- Ну да. – наконец выдавил из себя Т-70. - А что?
- Понимаешь, - Pz.VI немного замялся. – я без курева уже три дня… А так, если мы будем служить в одной части, я раздобуду табак и верну столько же, сколько брал. То есть беру с обязательным возвратом!
- Ох ты! – Удивился легкий танк. – Это что же, у вас одалживают такую мелочь, да обязательно с заверением возврата, а иначе не дадут? Да, прав был товарищ Нечипоренко, когда говорил: «Капитализм делает из вольного человека трусливого раба».
- Бери. – Т-70 протянул немцу пачку «Казбека» – Махнемся, так сказать, не глядя.
- Это как - «не глядя»? – Поинтересовался тяжелый танк. Он всё ещё медлил брать курево, внутренне борясь между желанием покурить и собственной гордостью.
- Хе, это старая солдатская традиция, ещё со Сталинграда! – Фыркнул «семидесятый». Глаза у немца сузились, он как-то по другому взглянул на своего собеседника. – Там, на берегу шмотки, «железо» и твоя жизнь ничего уже не стоили. Солдат там в среднем мог прожить полдня, ну может день, поэтому вещи потеряли всякую цену. Вот и появилась тогда игра, что-то вроде «гусарской рулетки», но без револьвера: берёт красноармеец какую-то вещь, прячет её за спину или в карман, подходит к другому и говорит: «Махнёмся, не глядя?». Отказать нельзя, и другой тоже что-то от себя выставляет. Потом они одновременно протягивают, значит…
- Но ведь обмен не равноценный. Так можно какую-нибудь бессмыслицу получить в обмен на нужную и ценную вещь!
- Можно. – Пожал плечами советский танк. – Я так с одной «сорокапяткой»… Ну, пушкой! – Ответил на недоуменный взгляд «Тигра» Т-70. – Поменялся. Мне достался речной якорь, откуда он только у неё, а ей – швейцарская оптика, снятая с фашист… врага. Как тебе обмен?
- Не равноценный - она получила большую выгоду!
- Выгоду, говоришь? Не всё выгодой можно мерить… - Т-70 пустил струйку дыма. – В следующем бою, часа через четыре, её ваши танки расстреляли… Вместе с оптикой.

Проскочив вперед пару шагов, «семидесятый» заметил, что Тигр стоит на месте, погрузившись в какие-то свои размышления.

- Чего встал? - Неожиданно обозлился советский танк. - Топай давай!

Дальше они шли молча.

***
Pz. VI, согнувшись в три погибели, спустился в укрепленный блиндаж. Внутри было еще темнее, чем на улице. Лампа-коптилка из трехдюймовой снарядной гильзы лишь размазывала по стенам эту темноту, оставляя в центре стола небольшое пятно света.

- Садитесь, товарищ Тигр. - Откуда-то из-за спины выплыла темная фигура, мягко подтолкнув его к грубо сколоченному табурету.

Собеседник уселся напротив, оставив в освещенном круге лишь гладко выбритое лицо и погоны старшего лейтенанта с незнакомым синим просветом:
- Поправьте меня, если я в чем-нибудь ошибусь. 27 декабря прошлого 1943-го года в бою под деревней Синявки вы отказались подчиняться командам и засели в воронке, после чего добровольно перешли на нашу сторону. Так?
- Всё так.
- И что же вас подвигло, если не секрет? - прищурился незнакомец.
- Фюрер заблуждается. Он ведет Германию к гибели. Каждый лишний день этой бойни приводит к напрасным жертвам. Мой долг, как честного немца, перестать затягивать войну и максимально способствовать ее скорейшему завершению.
- А вас не смущает, что вам в таком случае придется воевать против своих бывших хозяев, стрелять в ваших бывших друзей?..
- Я думал об этом. - Тихо, но твердо сказал тяжелый танк. - Они солдаты. Впрочем, как и я. Это их путь и судьба. А в тылу, в Фатерлянде, вражеская авиация сыплет бомбами по площадям, не разбирая целей. Там каждый день гибнут старики, женщины, дети...

Панцер всё сильнее повышал голос и на последней фразе закашлялся, дав «петуха». В глазах у него заблестели слезы.

- Курите? - Поспешил сменить тему особист, протягивая раскрытый портсигар. - Любым папиросам даст фор «Герцеговина Флор». Слышали про Маяковского?..
- Спасибо, у меня свои. - Pz. VI достал слегка помятую пачку с черным силуэтом горца на коне на фоне бело-синего горного хребта.
- Никак «Сокол»? - Вспомнил чекист оперативный псевдоним из личного дела легкого танка.

«Семидесятый» выделялся на общем фоне своим невероятным жизнелюбием и неудержимым бессребреничеством. Получив очередную шефскую посылку с родного завода, он раздавал ее содержимое чуть ли не за сутки. «А зачем оно мне? Всё равно сгорю» - так объяснял он свой наивный альтруизм. Но каждый раз возвращался из боя, побитый осколками, расцарапанный пулями, с гнутыми крыльями надгусеничных полок и сорванными ящиками ЗИП. И всё так же напевал себе под нос что-нибудь из милых довоенных песенок.

- Нет, «Казбек». - Ответил немец, прикуривая от коптилки (бензиновую зажигалку он «махнул не глядя» на почти полпачки папирос). - А что?
- Ничего, всё в порядке... - Задумчиво процедил старший лейтенант, вытягивая из планшета какую-то бумажку. «И Т-70» - приписал он сбоку химическим карандашом, затем сложил бумагу в плотный конверт. - Отдайте это вашему новому командиру. Вы свободны, товарищ Тигр.

***
СУ-122 уже отошла от скандала с «тридцатьчетвёртым» и теперь думала, как бы ей так помириться с «непобедимым и легендарным», чтобы инициатива исходила не от нее, а он сам догадался, что она это не со зла, просто не остыла еще после боя.

Тут мимо нее решительной походкой промаршировал Т-34, за которым шли Т-70 и кто-то еще. Этот кто-то был довольно высоким, что еще сильнее ощущалось рядом с невеликого росточка «семидесятым», и выглядел смутно знакомым. Правда, несколько маловатая ему темно-зеленая советская шинель с оторванным хлястиком и отмененными звездами политрука на рукавах смазывала впечатление от его нестандартной внешности, никак не давая вспомнить, где же она его могла видеть.

- Куда вы, соколики? - Окликнула она, главным образом, среднего танка, чтобы показать, что всё простила и вообще - на родственников не обижаются. Какие ни есть, а всё ж одна схема компоновки...
- Разведка боем! - Ответил за всех неунывающий легкий танк. - Мы быстро! Посмотрим, что там в Синявках, и сразу назад...

Три танка, такие разные по весу и размерам, выйдя на пересеченную местность, пошли с примерно одинаковой скоростью. Перевалив через наши окопы, они развернулись клином в сторону противника, выставив здоровяка вперед. За ними с криком «Ура!» поднялась из окопов пехота.

Первое время они шли по снежной целине со скоростью бегущего человека, прокладывая дорогу мотострелкам. Но когда противник открыл им навстречу артиллерийский огонь, наддали газу километров до двадцати и скрылись за околицей разбитой многодневными боями деревни.

Быстро вернуться не получилось. Окопавшиеся машины в течение двух суток держались вместе с пехотой в захваченном населенном пункте. Немцы упорно контратаковали, разозлившись не на шутку непонятно за что.

Ребятам помогала вся наличная артиллерия. СУ-122 вслепую перекидала из своей гаубицы тьму тьмущую фугасов по заявкам пехоты и танков. Но почему-то сердце замирало не от душевного «Спасибо, сестренка!» на частоте Т-34, не от искренней благодарности малютки Т-70, а от сухого голоса, еще более безжизненного из-за бесконечных помех в радиоэфире: «Хорошо. Есть попадание. Вы точны, фройляйн. Еще раз с тем же прицелом. Отлично. Конец связи».

И только когда фашисты выдохлись и отступили, а герои вернулись в бригаду, слегка пошатываясь от трофейного шнапса и распевая нестройными голосами «Три танкиста, три веселых друга», она впервые услышала от кого-то это страшное вражеское слово - «Тигр».

Тигр - это сорванные башни еще вчера молодых и сильных машин.
Тигр - это болванка, прилетевшая за полтора километра, непонятно откуда.
Тигр - это проутюженные окопы, исковерканные орудия, раздавленные пехотинцы.
Тигр - это вереница черных дымов, каждый из которых - горящий русский танк.
Тигр - это бессильная злоба на очередной срикошетивший от толстенной бронеплиты подкалиберный снаряд.

Тигр. Тигр. Тигр. Тигр. - Неистово колотилось о грудную клетку девичье сердечко бессонной ночью. - Тигр...

***
- Нет, ну ты мне скажи, какие у них могут быть общие интересы? - Не унимался Т-70. Руки были заняты чисткой и смазкой верной 45-мм пушки, а вот язык болтался без дела: - Конструкция, вооружение, снаряды, функции?..
- Никаких. - Пожал плечами «тридцатьчетвёртый». - Тигр - тяжелый танк с пушкой на базе 88-мм зенитного орудия со снарядами патронной зарядки. Основная задача - борьба с танками и противотанковыми средствами. СУ-122 - самоходная штурмовая гаубица на базе среднего танка со снарядами раздельно-гильзового заряжания. Задача - мобильная поддержка наступления, подавление огневых точек, разрушение полевых укреплений.
- А разве обязательно должно быть что-то общее? - Влезла в разговор старших СУ-76. Сестренка «семидесятого» недавно прибыла в бригаду. И пусть от ее навесного огня был не такой разрушительный эффект, как у СУ-122, всё-таки она очень старалась, действуя в одном строю с пехотой и прикрывая ее фланги.

Сама «сушка» сидела неподалеку и делала вид, что обсуждение боевых товарищей никоим образом ее не касается. А может быть, действительно была слишком занята. Перед ней лежала старая потрепанная шинель КВ-1, которую «Первый» не надевал с конца 1942 года, когда была отменена должность политического руководителя в связи с переходом на принцип единоначалия в армии. И сейчас всё ее внимание поглощала заплатка, которую она ставила на полуоторванный рукав. Заплаточка смотрелась очень аккуратно, на ней даже были вышити красными нитками четыре буквы - Т, И, Г, Р.

- Общего у нас и так хватает. - Категорично отрезал Т-34. - Одна беда, одна тревога, одна судьба, одна война. Одна на всех Победа будет для тех, кто доживет...

***
Полковник Ковалев Ефим Максимович стоял напротив выстроившейся перед ним 28-й бригады. Бригады? Да у него сейчас меньше машин, чем в одном комплектном батальоне. Семь Т-34, пять Т-70, одна СУ-122. И еще этот Тигр непонятный...

Бойцы преданно пожирали глазами командира. С первого дня на войне, два ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны первой степени. За таким в огонь и воду. Да хотя бы и к черту в пасть!

- Красноармейцы! Танкисты! Товарищи! Мы идем по своей земле, дороже которой нет. И гоним с нее ненавистного врага. Каждый шаг дается нам кровью. Мы теряем друзей, которых не успели толком узнать. И вдвойне больней терять тех, к кому прикипел душой и сердцем. Нас осталось мало. Очень мало. Так, может быть, пойдем на формировку? Отдохнем, примем и обучим пополнение, получим технику? А фрицы пусть закрепляются, окапываются здесь?..

Его слова встретил глухой неодобрительный гул.

Яснее всех общее недовольство выразил Т-34 комбата:
- Один танк - танк. Два - взвод. Три - рота. Четыре - батальон. Пять - бригада. Шесть - полк. Семь - дивизия. Восемь - корпус. Девять - армия... Какая, нахрен, формировка???

Комбриг улыбнулся и поднял руку. Ропот стал понемногу стихать.

- Я рад, что в вас не ошибся. Советская Белоруссия третий год стонет под игом фашистских оккупантов. И каждый лишний день под кованым немецким сапогом - это чья-то оборванная жизнь. Поэтому завтра мы снова идем в бой. За час до рассвета всем выйти на исходный рубеж. Командиров прошу ко мне на совещание.

***
СУ-122 отдыхала после артподготовки. С ее последними залпами устремились в атаку наши танки и пехота. «Тридцатьчетверки» пошли вперед, закрывая собой «семидесяток», за которыми с протяжным «Урааа» бежали маленькие беззащитные человечки.

Вместе с буксируемыми орудиями «сушка» добросовестно расчищала подступы к вражеским позициям. А теперь с натугой продирала банником ствол гаубицы, прежде чем грузить в боеукладку новые снаряды, заблаговременно выложенные на грунт.

Pz. VI тоже остался в резерве. Но по другим причинам. Линию фронта он пересек с двойным боекомплектом, но сейчас каждый выстрел был для него на вес золота. Он предпочитал больше работать гусеницами и пулеметами (винтовочные патроны было проще доставать), а стрелять только наверняка и то - в случае крайней необходимости.

Наши тем временем преодолели первую полосу вражеских окопов и завязали бой в глубине обороны противника. Оттуда неистово хрипел в рацию командирский Т-34:
- Потери! Дайте огня! Горим! Как дрова горим!..

Кто еще сможет метать снаряды через голову своих подразделений? Самоходка, получив приказ, сорвалась с места и бросилась на подмогу. Чуть помедлив, за ней последовал и Тигр, постепенно обгоняя и выходя вперед уступом.

В горячке боя СУ-122 чуть не проморгала контратаку гитлеровцев. Сбоку на нее, злорадно ухмыляясь, выходили два Pz. IV, которых она заметила в самый последний момент. «Четверке» хватило бы и осколочно-фугасного снаряда в лоб, но самоходка чисто по-женски закрыла лицо руками и пронзительно завизжала.

Выстрел!

«Сушка» вздрогнула. Еще один. СУ-122 недоверчиво приоткрыла один глаз и поглядела в щелку между пальцами:
- Разве я еще жива?

С первого Pz. IV снесло башню. Второй пытался уйти и получил удар в борт. Тигр, развернувшись на месте, стоял теперь к ней в профиль.

- Фройляйн, не отвлекайтесь. Ваша задача - поддержка огнем главных сил. - Угрюмо бросил тяжелый танк, медленно вращая неповоротливую башню в поисках еще какой-нибудь неожиданной опасности.
- Ты это... того... спасибо что ли. - Робко улыбнулась самоходка.
- Пожалуйста. - Чуть смягчился Pz. VI. - Мне было не трудно. Почти.

***
Спорщики неожиданно поменялись местами. Теперь наскакивал «тридцатьчетверка», а Т-70 от него отбивался.

- У него шкура даже толще, чем у «Первого»! - Перешел на театральный шепот Т-34. - За ним в атаке, как за каменной стеной. Но всё равно неспокойно мне... Не наш он. Не наш! Пусть зеленый и со звёздами, но того и гляди - спросонья залеплю ему по силуэту.
- Ты кулачки-то разожми. - Насмешливо посоветовал «семидесятый». С пушкой он уже закончил и теперь неторопливо подтягивал гусеницы, чтобы, не приведи Главный Конструктор, ненароком не разуться в бою. - Он проверку прошел? Прошел. Вместе с нами бок о бок сражался. Тебе мало? Так он еще и брата привел...
- Ага. - Поддакнула ему СУ-76. - Тот, конечно, не такой герой, как наш Тигр, но тоже парень крепкий. Исполнительный.

СУ-122 их не слушала. Налюбовавшись поставленной латкой, она методично заштопывала прореху на груди, втайне мечтая, что когда-нибудь своими руками проколет там дырку для ордена. А может быть даже - Золотой Звезды, кто знает?..
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 30.5.2014, 14:35
Сообщение #53


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Стоял горячий июль 44-го. В лесах и болотах Беларуси гремела операция «Багратион». 28-я гвардейская танковая бригада из неполного батальона превратилась в могучий ударный кулак, сокрушающий всё на своем пути. Тридцать два Т-34, тринадцать Т-70, четыре СУ-122, четыре СУ-76 и целых два Тигра.

Одним из тёплых летних вечеров на боевое охранение бригады вышел новенький Pz. Kpfw. VI Ausf. E. Он не пытался искать укрытий на местности, шел прямо с зажженными фарами, а в ответ на предупредительный (он же пристрелочный) выстрел поднял руки вверх, сделал брови «домиком» и умоляюще произнес:
- Руссишь панцер! Нихьт шиссен! Битте...

Они сидели вдвоем, замаскировавшись у каких-то сельскохозяйственных построек. Младший говорил, а старший слушал.

- Весной к нам заходил знакомый PzKpfw. III Ausf. N. Он был подбит в бою под Синявками и отправлен на капитальный ремонт в Германию. В общем, мама рассердилась, как ты понимаешь.
- Как она?
- Была истерика, приходил доктор. Ничего страшного, если честно. Но теперь она говорит, что у нее только один сын и наследник. Ты для нее умер. Или даже никогда не существовал.
- А для тебя?
- Я не знаю. Всё так сложно. Я привык, что ты старший, что ты всегда лучше знаешь, как правильно. Но я не хотел разбивать сердце нашей матери. Так что даже помогал ей прятать твои фотографии. Одну только себе оставил. Семейный пикник в Куммерсдорфе. Ты там такой милый. Я всегда считал, что эта башня тебе больше идет...
- Зачем пришел?
- Просто так. Увидел тебя через прицел. Захотелось подойти, поговорить. Узнать, наконец, зачем ты это сделал...
- Долго объяснять.
- А ты попробуй.
- К слову о фотографиях. На вот, посмотри.

Тигр передал брату увесистую пачку снимков и попутно пояснил их происхождение:
- Прорвали фронт, вышли на оперативный простор и наткнулись на какую-то тыловую колонну. Айнзатцкоммандо, как впоследствии выяснилось. И у одной из намотанных на гусеницы прелестей оказалась любопытная привычка - фотографировать свою работу, которая ни одному нормальному человеку не привидится в самом ужасном ночном кошмаре. Наверное, он даже ей гордился и хвастался кому-то своими подвигами...

Младший не просмотрел и половины. Фотокарточки выпали из дрожащих рук, рассыпались под ногами, демаскируя укрытие.

- Пресвятая Дева Мария, да сколько же их?
- Не знаю. - Пожал плечами советский Тигр. - Товарищ Нечипоренко говорит, что каждый четвертый из белорусов...
- Нам же про это ничего не рассказывали...
- Нам много чего не рассказывали. Точнее, рассказывали всё наоборот. Я только здесь узнал про Бабий Яр, о Змиевской балке, про Хатынь...
- Тиигр! Тигрик! - Разрезал воздух ликующий девичий крик.

Со стороны передовой к ним бежала радостная самоходка, выкрикивая на ходу:
- Мы нашли тебе снаряды! Много!
- Вставай, пошли знакомиться, - со странным выражением лица скомандовал брату Pz. VI и пошел навстречу САУ, чтобы получше рассмотреть боеприпас в ее руках.

- Да, это мой калибр. Откуда? - Спросил довольный тяжеловес.
- Раздавили батарею зениток. Флак 36. - Ответил за СУ-122 подошедший Т-34. Вроде и не так спешил, как она, а всё одно - умеет успевать, не торопясь. Зараза.

Тигр уже давно усвоил для себя: хочешь найти «тридцатьчетвёртого» - сначала найди «сушку». И средний танк обязательно нарисуется в паре шагов. Будет стоять спиной, сунув руки в карманы галифе, и старательно рассматривать птичек на небе. Как будто бы он оказался здесь чисто случайно – просто мимо проходил. С кем не бывает.

Неусыпный контроль ослабевал лишь в бою. Но тогда уж и продукту сумрачного тевтонского гения становилось не до лирики – будь он на острие атаки или маясь бездельем в личном резерве комбрига, супертяж гнал от себя все мысли, не касающиеся непосредственно идущей танковой драки.

Им так и не удалось толком поговорить. Хотя, может оно и к лучшему…

- Ты расстроен? Из-за зениток? - Искательно заглянула панцеру в глаза самоходка.
- Нет. Правда. Нечего тут по танкам стрелять, лучше бы там «Суперкрепостям» отбомбиться по детям мешали.

Pz. VI отвернулся, достал папиросы и спички и попытался прикурить, закрывая от ветра слабенький огонек ковшиком из сложенных ладоней. Но отделаться от девушки оказалось не так уж и просто.

- А кто это с тобой? - Не отставала самоходка.

Тигер-младший продолжал сидеть на том же месте, обхватив голову руками. Сбросив кепи на землю, он время от времени бешено ерошил светло-серую, «истинно арийскую» шевелюру, словно придавая дополнительную энергию интенсивно скрипящим извилинам.

- Мой младший брат. Принес вести из дома.
- Всё в порядке?
- В принципе, да. Если не считать того, что меня лишили наследства…
- А у тебя есть, что наследовать?
- Нештачка ёсць. – Криво усмехнулся Pz. VI. Он охотно перенимал разные словечки у хлебосольных белорусов. Причем хлебосольных в прямом смысле слова. Кроме хлеба в разоренном войной краю мало что могли предложить. Даже «бульба дробненькая» здесь почиталась славным угощением.
- Ну ничего. – Умеют же некоторые смотреть снизу вверх, что получается так, будто на тебя глядят сверху вниз. – Ты и без наследства вполне завидный жених.
- Я так не думаю. По-моему, совсем незавидный…

К ним подошел наконец-то нашедший в себе силы подняться Pz. VI(Е).

- Уже уходишь, братишка? – Спросил Тигр.
- Нет. Я остаюсь. С тобой.
- А как же матушка?
- Мы ей потом всё расскажем. Она нас поймет. И простит.

Шверпанцер порывисто обнял младшего, стиснув так, что у того глаза на лоб полезли:
- Гут! Зэр гут, майн либер брудер!


Эпилог

- Ну что же ты так, Тигруля...

Голова Pz. VI лежала на коленях СУ-122, а сверху, почти касаясь лица, над ним нависали два восхитительных полушария.

- Оно того стоило... кхх-кххх-кххх... - Кашель сотряс его большое тело, отдавшись нестерпимой болью в развороченном боку.
- Молчи! Молчи, тебе вредно разговаривать... - Чуть не плакала самоходка.
- Мне сейчас уже ничего не вр... грр-кххх-кххх... ааай, боольнооо...

На голову Тигра, нежно удерживаемую в тонких, но крепких ладонях, измазанных землей и пороховой гарью, упало несколько горячих капель.

- А как же я? Ведь я же...

Он огромным усилием воли поднял вверх ставшую невероятно тяжелой левую руку (что с правой, он не знал и не хотел об этом думать) и погладил ее по щеке.

- Прости, маленькая. Я не хотел этого...
- Но как я смогу... без тебя?..
- Ничего... кх-кхх... Встретишь другого тяжелого танка... хорошего, советского... грр-кхх... с идеологически правильным именем... которым не пугают ваших детей... кхх-кххх... ааайййй...
- Тигруля... тигруленька, миленький...
- Муттерхен, энтшульдиген зи битте... Ихь либе дихь, майне кляй...

*****

Видимо, первой частью Красной Армии, использовавшей трофейные «Тигры», стала 28-я гвардейская танковая бригада (39-я армия, Белорусский фронт). 27 декабря 1943 г. во время атаки «Тигров» 507-го батальона у деревни Синявки, одна из машин застряла в воронке и была покинута экипажем. Танкисты 28-й гвардейской танковой бригады сумели вытащить «Тигр» и привезти его в свое расположение. Машина оказалась совершенно исправной, и командование бригады решило использовать его в боях (к этому времени бригада имела всего 7 Т-34, 5 Т-70 и 1 СУ-122). Экипаж «Тигра» состоял из шести человек: командир танка — гвардии лейтенант Ревякин, механик-водитель — гвардии старшина Килевник, командир орудия — гвардии старшина Илашевский, командир башни — гвардии старшина Кодиков, стрелок-радист — гвардии сержант Акулов. Согласно документам бригады, «экипаж в течение двух суток освоил его. Кресты были закрашены, вместо них на башне нарисовали две звезды и написали «Тигр». Первый бой трофейный танк провел 6 января 1944 года, когда совместно с одним Т-34 и одним Т-70 (назывался «Сокол») ворвался в деревню Синявки и, окопав машины, в течение двух суток удерживали этот населенный пункт, дав возможность нашей пехоте закрепиться на достигнутом рубеже.

Позднее, 28-й гвардейской танковой бригадой был захвачен еще один «Тигр» (сведениями о том, где и когда это произошло, авторы не располагают), так как по состоянию на 27 июля 1944 г. она имела в своем составе 47 танков: 32 Т-34, 13 Т-70, 4 СУ-122, 4 СУ-76 и 2 Pz. Kpfw. VI «Тигр». Эта техника с успехом участвовала в операции «Багратион», изгоняя с территории Белоруссии бывших хозяев советских «Тигров». По состоянию на 6 октября 1944 г. в 28-й гвардейской танковой бригаде имелось: танков Т-34 - 65, танков PzKpfw VI «Тигр» - 1...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 17.4.2016, 18:55
Сообщение #54


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Последняя СУшка

Часть 1.
Ее создавали не для этого.

Величайшую из войн, которые когда либо вело человечество, Красная Армия встретила, не имея нормальной самоходной артиллерии и штатных средств транспортировки пехоты, не говоря уже об инженерных бронемашинах.

Проектно-конструкторские работы, конечно, велись, кое-что даже воплощалось в металле, но полагаться приходилось на получение по мобилизации из народного хозяйства нужного количества тракторов и грузовиков.

Однако на свои губительные многокилометровые марши под жарким июньским солнцем механизированные корпуса РККА выходили только с тем, что было в парках на момент получения приказа. И били вслепую, почти без разведки, "голыми" танками.

Неудивительно, что к осени остатки былой мощи мехкорпусов переформировали в танковые бригады.

Во время летнего танкового погрома неплохо проявил себя тяжеловес "Клим Ворошилов". Ну, то есть, как неплохо. Двигатель от среднего танка еле тащил перетяжеленную машину - малейшая ошибка мехвода могла запросто убить ходовую на многотонной махине. Пушка тоже досталась от "середнячка", тем не менее, даже в курносой ленинградской Л-11 разрушительной мощи было куда больше, чем в стандартной "сорокапятке", считавшейся основным противотанковым орудием СССР.

Но самым главным была броня. Когда немецкие 37-мм "колотушки" шили насквозь БТ и Т-26, составлявшие костяк бронетанковых войск Советского Союза, КВ оставались практически неуязвимы для всех штатных ПТО вермахта. Правда, окончательно расслабиться и объявить "я в домике" мешали 8.8-см зенитка и 10.5-см гаубица-пушка.

Горячие головы в ГАБТУ предложили навесить еще дополнительные 25-мм экраны, доведя максимальную толщину брони аж до 100 мм, однако такая тушка для движка оказалась и вовсе неподъемной. Пришлось пойти другим путем - слегка уменьшить габариты машины и бортовое бронирование. Скинув 5 тонн стального веса и получив новую коробку передач, КВ-1С забегал гораздо резвее.

В марте 1942 года в рамках НКТП было создано специальное бюро самоходной артиллерии. Задачи, поставленные перед ним, были уже достаточно конкретны: стране необходимы САУ с 76-мм и 122-мм орудиями для поддержки пехоты, 152-мм самоходная гаубица для борьбы с укреплениями противника и 37-мм ЗСУ.

Одновременно под руководством "отца" КВшного семейства Ж.Я. Котина над "оригинальным" КВ-1 проводились смелые конструкторские эксперименты. На машину, обозначенную в проекте как КВ-7, в неподвижной бронерубке установили одно 76-мм орудие, две 45-мм пушки и еще два пулемета в придачу.

Теоретически огневая мощь должна была существенно возрасти. Практически возникала куча вопросов с наведением и перезарядкой такого "пакета". Скрепя сердце, конструкторы заменили две 45-мм пушки на еще одну 76-мм. Но и в такой версии "мамонт-танк" КВ-7 отнюдь не радовал своих создателей - "двустволка" больше годилась для стрельбы по глухарям на току, чем на поле боя.

Тем временем "супертяжей" опередили "середнячки" и "легковесы". В начале 1943 года два первых самоходно-артиллерийских полка на СУ-122 и СУ-76 (самоходки на базе Т-34 и Т-70 соответственно) были отправлены на Волховский фронт, а следующие два весной - на Западный. Первый опыт боевого применения САУ был кратко обобщен в докладной записке начальника штаба артиллерии Красной Армии: "Самоходные орудия нужны, так как ни один другой вид артиллерии не дал такого эффекта в непрерывном сопровождении атак пехоты и танков и взаимодействия с ними в ближнем бою".

Армейский же фольклор увековечил чувства танкистов к самоходчикам частушкой:

Самоходку танк любил,
В лес ее гулять водил.
От такого р0мана
Вся роща переломана...

Отчасти эта любовь была вызвана выпуском на базе Т-34 специализированных "противотанковых" САУ. Когда "тридцатьчетверка" была оборужена 76-мм пушкой Ф-34, ее прикрывала СУ-85 с длинноствольным орудием от хорошо себя зарекомендовавшей стрельбой по немецким танкам зенитки. Когда же Т-34-85 получили свою знаменитую 85-мм "длинную руку", их сопровождали уже СУ-100 с еще более серьезной "дубинкой".

- Глянь, славяне, самоходы притащились!
- Тю! Та на шо?
- Говорят, для поддержки…
- Для поддержки чого? Штанив?..
(х/ф "На войне как на войне")

Несмотря на рекордную массовость выпуска легких СУ-76М, также известных как "сучка", "клизма" и "голопопкый Фердинанд", в историю вошла совсем другая машина. Когда чья-то светлая голова наконец-то додумалась сложить 76 и 76 в один ствол, получив 152 миллиметра сплошной убойной силы, и поставить его на обновленное шасси КВ-1С.

Дебют СУ-152 пришелся как раз на легендарное сражение на Курской Дуге (2 полка по 12 машин), где тяжелая СУшка, несущая самоходный вариант 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20, снискала заслуженную славу "Зверобоя". 48-килограммовая болванка проламывала дифференцированную броню немецкого "зоопарка" как никто другой. Фашисты называли ее "Dosenöffner" или "Консервный нож".

"Пантеры", "Тигры" или "Элефанты" уже не могли безнаказанно записывать на свой счет выбиваемые с безопасного расстояния советские танки. При определенных артиллерийских навыках экипажа самоходные гаубицы могли поражать цели даже с закрытых позиций, но обычно предпочитали идти напролом – выкатываясь на дистанцию прямого выстрела.

А когда КВ-85 передал эстафету ИС-1, и тяжелые САУ перешли на более совершенную гусеничную базу "Иосифа Сталина" со старого доброго "Клима Ворошилова", у нее появилась младшая сестренка ИСУ-122, несущая 122-мм корпусную пушку А-19, также записанная в "Зверобойки". Тяжелым самоходно-артиллерийским полкам даже авансом выписывалось звание гвардейских, такова была вера в могучую технику.

Однако основной ударной силой оставалась все-таки ИСУ-152. Отдельные тсап, выдвигаемые из Резерва Верховного Главнокомандования для усиления удара на приоритетных направлениях, своим губительным огнем прокладывали дорогу танкам и пехоте. При этом наступающим советским войскам не приходилось терять время, ожидая прибытия огневой поддержки – в отличие от буксируемой артиллерии СУшки перемещались сразу за атакующими порядками Красной Армии, а иногда (при отсутствии танков) и в первых рядах. В смертельно опасных танковых дуэлях ИСУ выводила из строя любой вражеский "панцер" с первого попадания. А вот на второй выстрел в случае промаха с ее раздельным заряжанием уже времени не оставалось…

Отчаянно и весело дралась она в жестоких уличных боях при штурме Будапешта, Кенигсберга, Берлина… Там, где нельзя было выдвинуть на прямую наводку старую добрую Бр-2 для уничтожения долговременных фортификационных сооружений, вперед выходили прикрытые толстой броней "Зворобои" и складывали сорокакилограммовым снарядом каменный или кирпичный дом, превращенный немцами в ДОТ. Завершили СУшки войну на другом конце Евразии, перешагнув через Гоби и Хинган в ходе молниеносной наступательной операции РККА против японской Квантунской армии.

В 46-м ИСУ сошли с конвейера. Война закончилась и стране были нужны новые машины – лишенные конструктивных недостатков, порожденных суровыми условиями мобилизационного производства, когда количество явно перевешивало качество. Однако модернизированные "Зверобои" стояли на вооружении СССР аж до 1974 года, поставлялись армиям стран ОВД, воевали на Ближнем Востоке.

Характеристики универсальной тяжелой самоходно-артиллерийской установки (гаубица, штурмовое орудие и ПТ САУ – три функционала в одной боевой машине) оставались вполне приемлемыми и для "нового времени", но с появлением основных боевых танков и весьма внушительных 125-мм гладкоствольных танковых пушек с автоматическим заряжанием ей все-таки пришлось уйти на давно заслуженный отдых.


Часть 2.
Новая беда пришла, откуда не ждали.

Не с запада, откуда наступали наиболее организованные "цивилизаторы", не с юга или востока, откуда раньше набегали несметные полчища "поганцев" и даже не с севера, откуда совсем уже давно приплывали остроносые ладьи под полосатыми парусами…

Изнутри.

От гордыни, застившей разум поколению уже готовящемуся к окончательной победе коммунизма в планетарных, если не галактических масштабах. "И всё подвластно уж, эхма, теперь для нашего ума" – впору было петь советским гражданам вслед за героями детской книжки, запустившими в небо воздушный шар из одуванчикового сока.

Мы перемололи в труху лучшую армию мира, подмявшую под себя всю Европу от Польши до Франции и от Греции до Норвегии. Мы вырвались в космос, первыми отправив за пределы земного щарика не только железную сферу с ее радиочастотным попискиванием, но и настоящего живого человека – старшего лейтенанта ВВС СССР.

Наши учёные, музыканты, танцоры, спортсмены отвечали высочайшим международным стандартам. В советские ВУЗы не ослабевал поток студентов из далеких заграничных стран, жаждущих перескочить из колониального феодализма сразу в индустриальный социализм, минуя стадию первоначального накопления капитала.

Мы помогали революционерам всего мира в их освободительной борьбе против проклятых капиталистов. Наши танки стояли в Берлине, самолеты барражировали у Туманного Альбиона, подводные лодки могли поразить Нью-Йорк, даже не всплывая.

Все народы, не стоит того,
Чтобы мы превратили вас в пепел.
Благодарный и низкий поклон
От самой могущественной в мире…
(Некий казачий хор из Сан-Франциско (sic!)

Мы покорили атомный распад и термоядерный синтез, заставив их служить военным и в придачу немножко штатским. Ну или почти покорили…

"Защита от дурака" на ЧАЭС была. Была система управления и защиты реактора. Была и аварийная защита (A3). Не было только защиты от чересчур умных и деятельных "энтузиастов" с высшим образованием, средний возраст которых составлял всего 26 лет.

А давайте испытаем систему обеспечения безопасности реактора четвертого энергоблока перед его остановкой на регламентные работы без уведомления Министерства среднего машиностроения и даже самого конструктора реактора? Правила и нормы безопасности они же для бюрократов пишутся…

Ну и что, что ни на одной АЭС страны с реакторами РМБК-1000 такие эксперименты не проводились. Заодно и узнаем…

А давайте вытащим 205 из 211 стержней регулирования, поглощающих нейтроны, и отключим систему аварийного охлаждения реактора от контура циркуляции? Подумаешь, что это противоречит нормативным документам и правилам эксплуатации, мы же проверяем способность турбогенератора подавать энергию в аварийных условиях.
Какая еще взаимосвязь превышения давления пара и нейтронно-физических процессов? Не знаем, не слышали…

26 апреля 1986 года в 1 час 23 минуты 40 секунд на четвертом ЭБ ЧАЭС была нажата кнопка АЗ-5. Стержни аварийной защиты начали двигаться в активную зону. Через 5 секунд реактор взорвался. Два последовательных взрыва сместили тысячетонную плиту перекрытия. От 4% до 10% общего количества радиоактивных веществ, находившихся в активной зоне, оказались выброшенными в окружающую среду.

В Полынь-городе упала звезда,
В Полынь-городе отравлена вода,
В Полынь-городе не стало можно жить,
В Полынь-городе уж некого ложить…

"И упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику. И многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки. Имя сей звезде Полынь". Или, как говорят на юго-западных окраинах Империи – Чернобыльник или Чернобыль. Отныне это название будет прочно ассоциироваться с радиационной катастрофой невиданных размеров, причем готовых "рецептов" ее ликвидации еще не было в мировой практике.

"Народ и армия едины" – так распинались замполиты на неотмененных в то время политзанятиях. Громадный человеческий ресурс Советской Армии пришел на подмогу к пожарным Чернобыля и Припяти, вступившим в неравный бой с огнем и радиацией.

И не только человеческий. Старушки-"Зверобойки" тоже пошли в дело.

Три ИСУ-152 были изъяты с баз долговременного хранения для использования в качестве тяжелых инженерных машин. Толстая броня, некогда предохранявшая от немецких снарядов, нынче неплохо защищала от проникающего излучения.

Снабженная дополнительными свинцовыми пластинами, ИСУ спокойно ездила недалеко от аварийного четвертого энергоблока ЧАЭС, расчищая промзону от бетонных зданий. Правда, в те годы, когда создавались самоходы, о противоатомной защите и фильтро-вентиляционных установках никто и не помышлял, поэтому экипажам приходилось носить респираторные маски.

Пригодился и "Карельский скульптор". Бетонобойный снаряд, которым когда-то тренировался на опустевших финских дотах ее дальний родственник КВ-2 с чуть более коротким 152-мм орудием М-10Т (зато во вращающейся башне), использовался первыми СУшками от безысходности для стрельбы по вражеским танкам, оказался вполне подходящим и для уничтожения стен и завалов, против которых был бессилен бульдозерный отвал.

Самоходки-ветераны радовались, что снова могут быть полезны. Вот, смотрите, сколько всякой разной инженерной техники насоздавали советские конструкторы после войны – бронированные машины разграждения ИМР, путепрокладчик БАТ-М. Они добросовестно трудятся на ликвидации радиационного загрязнения, срывают верхний слой почвы, выкорчевывают Рыжий Лес, погибший от запредельной экспозиционной дозы. А кто на переднем крае? Мы, сестрицы. То-то же…

Вот только чуть позже стало ясно, почему "старушек" бросили в бой.

Потому что не жалко.

Две ИСУ были захоронены как "радиоактивные отходы". А у СУшки с тактическим номером 100 заклинило двигатель, и она осталась покинутой у села Корогод в 10-километровой зоне у ЧАЭС.

Сначала она обиделась на людей. Как же так – столько лет верой и правдой служила, болванкам не кланялась, на гамма-излучение грудью бросалась – а в итоге бросили ржаветь под дождем и снегом, словно какой-то ненужный хлам.

А потом пришла спасительная мысль. Ведь с ее толщиной брони ржаветь ей еще лет двести. Значит, она еще послужит. Вот снизится фон в зоне отчуждения и о ней вспомнят, за ней придут, позовут, приставят к делу.

Она так и ждала год за годом. Не стало уже той страны, где ее создали, за которую она сражалась, не щадя ни себя, ни врагов. Она оказалась в совсем другой стране, вроде бы только появившейся на карте, а с другой стороны – старой знакомой, ведь именно здесь три сестры "Зверобойки", не жалея дизельных лошадиных сил, как умели, боролись с радиационным заражением.

СУшка приободрилась. Может быть, здесь она сумеет пригодиться? Вдруг в государственном строительстве новой державы кому-то пригодится ее опыт войны и труда. Нет. Никто не нападал. Никто не устраивал коммунистической "штурмовщины". Жизнь текла мимо своим чередом, по накопленной веками инерции.

И она заснула. Сначала ИСУ спала чутко, прерывая дремоту от каждого шороха. Эй, что там слышно – не идет ли на Русь тевтонец, швед иль басурманин? Нет, всё тихо. Люди играют в какого-то "Сталкера"…

И постепенно ИСУ-152 уснула долгим крепким сном, даже не заметив расколовших страну страшных событий. Где-то там далеко летали НАРы и "Грады". Сходили с постаментов ее братья ИСы и влетали в кювет на марше броневики "Саксон" бывшего "потенциального противника". Просачивались через границу "добровольцы" с сопредельных территорий и перебрасывались военно-транспортными бортами инструкторы НАТО. Но этого она уже не видела.

Не надо ее будить. Что мы ей скажем? Как посмотрим в глаза? Сможем ли хоть как-то объяснить вот это вот всё?..

Пусть спит. Не будите ее. Пожалуйста…


Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 5.3.2017, 8:04
Сообщение #55


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Танки грязи тоже боятся.

Нет ничего страшнее на европейских дорогах, чем необученный, перепуганный русский военный водитель за рулем военного "Урала".
Издалека завидев такую машину, немецкие водители сбавляют скорость, прижимаются к обочине.
Поговаривали, что на сдаче экзаменов на право вождения в дорожной полиции существовали негласные правила, экзаменуемые открыто говорили:
- Посмотри налево, посмотри направо - нет ли русского Урала.
- Дороги бывают второстепенными и главными. Главной дорогой считается та, по которой идет русский Урал.
Были и опытные водители, это хозяйственники. Они ездили на ЗИЛах, возили хлеб, продукты, вещевое имущество, топливо. Наиболее подготовленным доверяли перевозку личного состава, в основном это были прапорщики, но много было и солдат срочной службы.
Вместе с тем в батальонах было много так называемых строевых машин, не транспортных. Они стояли на хранении, но иногда выезжали по делам батальонов, в основном на полигоны. За ними закрепляли солдат, получивших права непосредственно перед призывом. Вот эти водители - архаровцы и составляли категорию "грозы дорог".
Нет, они водить умели. После призыва с ними проводили дневные и ночные марши, но в колонне. А езда вне колонны - это уже самостоятельное движение в окружении сплошного потока автомобилей и требует навыков.
Конечно, такому водителю страшно. Он кроме деревенской дороги может ничего и не видел, а тут Дрезден, или Лейпциг, Магдебург. Для него любая поездка - это стресс. Но двойной стресс - для старшего машины.

Находясь рядом с водителем, он находится в тяжелом психологическом напряжении: с одной стороны - отвечает за недопущение происшествий и несет материальную ответственность (с солдата-то что возьмешь?), с другой стороны и сделать ничего не может - руля-то нет. Остается командовать:
- Тише, не спеши. Дай тому обогнать. Вправо сильно не прижимайся! Сейчас будет поворот налево, включай левый поворотник! В зеркало смотри! Да куда ты прешь! Не видишь - желтый загорелся! Сто-о-ой!! Твою ма-а-ать!!! На красный попер! Чего встал?!
- Так вы же сказали - стой!
- Теперь уже езжай! Освобождай перекресток! Скорее!!
- Не могу - заглох!
- Чего заглох? Само заглохло?? Ну, етит твою дивизию! Езжай, потом будешь сопли распускать!
А сзади еще один придурок такой же едет, насмерть распугивая коренное население страны.

Вот в таких условиях лейтенанту Толе Дубареву приходилось выезжать в составе караула на окраину полигона Штаков, где находился караул по охране важного объекта. Сам объект находился в лесу, в пятнадцати минутах езды от караульного помещения.
И на этот раз, с горем пополам проехав десяток населенных пунктов, по дороге, покрывая матом своих водителей и западную цивилизацию вместе с ее культурой вождения, состав караула добрался до караульного помещения. Помощник Дубарева прапорщик Сгибнев инструктирует первую смену:
- Обязанности усвоили, так? А теперь скажи вот ты, Козлов. Охраняешь объект в лесу, и вдруг выбегает незнакомый мужик с палкой! Твои действия?
- Буду кричать: хальт, хенде хох!
- Ну, това-а-а-рищ прапорщик! - Дубарев прерывает инструктаж.
- Откуда здесь мужик с палкой! В центре Европы!
- Ну, хорошо, не с палкой. С копьем! Не пойдет?! Так ведь лес же! Да и обговорили мы уже все нормальные непредвиденные обстоятельства.
- Хватит хохмить! Например, такая вводная. Подъезжает автомобиль, оттуда выходят два незнакомца и пытаются фотографировать объект. Это больше похоже на правду, чем мужик с дубиной? Ваши действия?
- Подаю команду: Хальт! Цурюк! Их верде шиссен! (Стой, назад, стрелять буду, прим. авт.)
- Правильно, после чего задерживаешь и вызываешь по телефону начальника караула, то есть меня. Понятно? Вопросы есть?
- Нет вопросов.
- Поехали. - Усевшись в маленький БТР (был такой, БТР-40 назывался, для лесных дорог в самый раз), смена во главе с Дубаревым выехала на объект.

Читатель, наверное, уже заинтриговался - что это за суперсооружения в лесу, являющиеся объектами? Объекты были важные, но как минимум странные. Короче, этими сооружениями были обыкновенные большие... ямы! Их было много, но они передавались и принимались друг другу по счету и описи - не дай бог какая-то яма исчезнет.
Поговаривали, что они подготовлены на случай ядерной или другой войны, в них заедет техника и будет какой-то тыловой вспомогательный пункт. Но солдату дела нет - охранять так, охранять. Только от кого? Кому они нужны, и что с ними будет, если не охранять? К тому же некоторые ямы обрушились, в сезон дождей внутри собирается грязь, вода, опавшие листья, ветки...
Многие недоумевали - если они как-то ценны, хотя бы кто-то приезжал, чистил, облагораживал. Может, про них вообще забыли?
Минут через пятнадцать смена прибыла на место. На развилке лесной дорожки стояла металлическая будка, снятая с машины - без двери, без стекол, исписанная вдоль и поперек названиями городов: Красноярск, Джамбул, Калуга... По центру корявая надпись краской (откуда взяли, с собой привезли?):
"Служи солдат, как дед служил.
А дед на службу х.е.р ложил!" Рязань.
Рядом стоял столб с лампочкой, внизу на уровне плеча прикручен телефонный аппарат. Возле будки старый тяжелый стол, через который часовые запрыгивали на крышу будки в случае опасности - при появлении диких кабанов.
А они, хрюкая и обнажая грозные клыки, появлялись здесь часто и, как правило, утром, на рассвете. Иногда на свою беду. Потому как часовым в случаях нападения на пост или в целях самообороны приходилось прицельным одиночным огнем с крыши применять оружие на поражение.
После чего составлялся акт на списание боеприпасов, и весь личный состав караула лакомился шашлыками и жареным в котле мясом.

Обойдя окрестности, Дубарев со старым начальником караула, разводящим и новой сменой, осмотрел все ямы, посчитал наличие. Последний инструктаж караульным:
- Вы остаетесь вдвоем. Смена приедет по графику. В светлое время обходите объект, только осторожно - кругом грязь и скользко. В темное время находитесь возле будки, слушайте тишину, связь по телефону. В кабанов не стрелять, и так егеря ругаются.
- А если нападут?
- В исключительных случаях, когда сапоги уже грызть начнут.
- Тогда уже поздно. Завалят вооруженного часового - смеху будет.
- Смотрите, осторожно, пуля-дура! И только с крыши, но я этого не говорил.
- Ясный пень, товарищ лейтенант!
- Старшие смен, докладывайте.
- Товарищ лейтенант, рядовой Игнатенко охраняемый объект сдал.
- Товарищ лейтенант, рядовой Козлов особо важный объект принял! Под охраной состоит окопов пятнадцать, будка одна, столб с телефоном один! Особое внимание обращать в сторону козлиных и кабаньих троп с целью недопущения скрытного подхода диких животных к пункту управления, то есть к будке!

... С самого утра черные тяжелые тучи ползли с запада и скапливались над лесом, предвещая грозу. От резкого порыва ветра затрепетали деревья в саду, где находился караульный городок, посыпались листья на стол, за которым сидел Дубарев. Из помещения выскочил связист:
- Товарищ лейтенант, нападение на охраняемый объект!!
- Кто? Кабаны или козлы?
- Кабаны! Было применено оружие, один нападающий убит. Остальные разбежались. Расход боеприпасов - два. Потерь среди наших нет!
- Когда смена?
- Через двадцать минут.
- Зови помощника. Пусть делает смену и привозит труп.
- На опознание?
- Наглецы вы все. И ты тоже.
Дождь так и не состоялся. Наоборот, свежий утренний ветер разогнал облака, засияло солнце и окружающие лесные поляны заиграли новыми красками.
Ближе к обеду в дворике ароматно дымился огромный котел, в котором шкворчало жареное мясо. Остатки завернули и отложили в сторону, чтобы привезти вечером в полк и раздать офицерам батальона.

Однако, вовремя пообедать не удалось. Опять выскочил связист:
- Товарищ лейтенант, Козлов докладывает - нападение на объект!!
- Что? Опять кабаны? Это уже слишком! Дай команду - не стрелять! Куда мы столько мяса денем!
- Не-е-е! На машине подъехали люди в форме, не наши. Секретный объект фотографируют!
- Как в воду смотрел на инструктаже! Караул, в ружье!! - Дубарев вскочил с места, схватил автомат, солдата-переводчика, а вооруженная группа уже бежала к БТРу.
Подъезжая к посту, Дубарев увидел, что возле одного из окопов стоит легковой автомобиль-внедорожник, возле него три офицера в форме армии ГДР, в руках одного из них карта. Козлов с помощником стояли впереди машины, направив оружие в сторону нарушителей. Из БТРа выскочила резервная группа, половина которой быстро окружила автомобиль, остальные бросились прочесывать окрестности.
- Товарищ лейтенант! Задержано трое нарушителей! Остановились здесь, достали карту, стали отмечать местоположение объекта! По моему и фотографировали.
Дубарев с переводчиком подошел к офицерам. Те заулыбались:
- О-о, руссиш официер! Гутен таг!.., - Дубарев перебил:
- Вы находитесь в зоне охраны военного объекта, поэтому являетесь нарушителями и должны быть досмотрены!
Те продолжали улыбаться. Один из них вышел вперед:
- Я майор Шеффер из танкового полка, вот мои документы. Если мы на объекте, то, простите... где же он?...
- Кто - он?
- Объект.
- Хм... Он... замаскирован.
- Но тогда должны быть какие-то указательные знаки, может ограждение. Во всем должен быть порядок! Мы уточняем маршруты для возможного перегона техники.
Дубарев оглянулся:
- Опустить всем оружие. Ложная тревога. Дружественная армия. Извините, герр майор, служба есть служба.
- Ваши объекты нас не интересуют, фотоаппаратов тоже нет, рад был познакомиться. Мы продолжим движение?
- Да, конечно. Вы неплохо говорите по-русски.
Шеффер не успел ответить, как глаза его расширились:
- Простите, а что это за кровь?.. - показал он вдруг пальцем. Немцы с ужасом переглянулись: трава помята, несколько больших луж крови, крупные кровяные капли по дорожке...
- Что это? - с дрожью в голосе переспросили офицеры "дружественной армии".
- Так... нарушители были... до вас, - ляпнул Дубарев, в голову ничего больше не пришло. Правду ведь не скажешь...
- О майн гот!... Видерзеен, - переглядываясь, пробормотали союзники по Варшавскому договору, заскочили в машину и стремительно умчались за горизонт.
- Сам ты пидер зейн! - рявкнул Козлов. Но все бросились на него:
- Ты чего, мандюк, совсем нюх потерял?? Кровь не мог убрать?
По инстанции доложили о посещении объекта офицерами "дружественной армии". Но при этом добавили, что самого объекта они не заметили. Сверху на всякий случай дали команду замаскировать окопы. Приехала команда, заложила ямы жердями, вырубленными кустами, ветками. Обозначили еле заметными указателями для караула, чтобы часовые не свалились. Теперь стало легче, объекты больше не считали. В целях безопасности.

... Андрей был как-то начальником караула того самого объекта. Время приближалось к обеду, как к нему подскочил связист:
- Товарищ лейтенант, на объекте ЧП!!! Нападение крупными силами!!!
- Кабаны?
- Какие кабаны?!
- Кабаны, что - ли напали, спрашиваю.
- Никак нет!! Танки!
- Караул, в ружье! Сообщить начальнику учебного центра!
Лил дождь. БТР, разбрызгивая из-под колес жидкую грязь, мчался к месту происшествия. Возле объекта встретил первый часовой:
- Товарищ лейтенант, немецкий танк... в объекте!!
- Наверное, на объекте?
- Нет, именно в объекте! В яме! Засел по самую башню. Окопы-то замаскировали. Вот и влетел! А там...грязища, вода.
- А чего доложили, что танковая атака?
- Ну я слышу - танковый шум, и прямо на нас. Я доложил, думал захват объекта, только...
- Что только?
- Только кому он нужен? Объект этот. Видать, танк шел мимо, вот и влетел. Вон еще машина, внедорожник рядом, он чудом не упал тоже.
- Жертвы есть?
- У нас нет.
- Дурак, я про них спрашиваю. Авария-то у них.
- Не знаю, я к ним близко не подходил. По-немецки орут, я-то не ферштеен.

Андрей подошел поближе. В самом крайнем окопе сидел заглохший танк Т-62, вода доходила до середины башни. Вокруг бегали немецкие танкисты и кричали по- своему. К Андрею подошел офицер:
- Я майор Шеффер из танкового полка, говорю по-русски, учился в Москве. Мы перегоняли один танк по проложенному заранее маршруту, никаких ям здесь раньше не было. Были какие-то ваши люди, говорили про какой-то охраняемый объект, но мы его не видели, и сейчас старались объехать. Все же неудача постигла нас, танк, к сожалению, въехал в какую-то замаскированную ловушку. Вы не знаете, что это?
- Экипаж цел?
- Да, все живы, машину надо вытаскивать. У нас нет связи с полком.
- У нас есть. Вы наши братья по оружию, вытащим.
Андрей по телефону сообщил в караульное помещение, оттуда связист доложил перепуганному начальнику учебного центра.
Майор Шеффер с удивлением наблюдал, как Андрей подошел к столбу, взял трубку и с кем-то переговорил.
- Извините, а что, в лесу на каждом шагу у вас... телефоны ? Вообще, странное место... Прошлый раз я видел кровь. Много крови... Ваши военные с оружием здесь бегали, нас в чем-то обвиняли. Телефоны в дремучем лесу, а... ничего нет! Мистическое место. Полтергейст какой-то...
Через час послышался гул танковых двигателей. Андрей за версту узнавал звук своего БТР-50 ПУ - сильный, резкий звук. Приехал на нем Синюк с бригадой ремонтников и Ноздрев на учебном танке, таком же, что сидел в яме. Вскоре подъехала еще пара тягачей. Общими усилиями затонувший танк выдернули из грязи, а потом все вместе и сфотографировались на память. Фотография эта до сих пор хранится у Андрея в альбоме.
- Кто говорил, что танки грязи не боятся? - весело спросил Ноздрев.
- Грязи не боятся, они боятся вот таких секретных замаскированных объектов! - произнес Андрей под общий хохот, от которого закаркали вороны и зловеще заухали лесные совы...
А немцы, съежившись и втянув головы в плечи, долго всматривались в туманную лесную даль в надежде увидеть этот странный объект, совершенно не подозревая, что только что вылезли из него.

Обо всем этом доложили руководству, и вскоре на место происшествия прибыла инженерная техника, ямы засыпали и караул сняли.
А будка с надписями осталась на перекрестке трех лесных дорог как памятник нашим воинам, и только местные грибники, читая надписи, не могли понять - как же завещали служить молодому поколению деды из Рязани...
Теперь так далеко по дорогам дружественной страны "Уралам" с неопытными водителями ездить не приходилось, по крайней мере, исполнять заветы "дедов".

http://artofwar.ru/s/safin_a_b/text_0020.shtml
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

3 страниц V  < 1 2 3
Ответить в данную темуНачать новую тему

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 19.3.2024, 15:27IPB Skins Team
Яндекс.Метрика