IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

> Гражданская война в Каинском уезде, воспоминания очевидцев и проч.
Петрович
сообщение 8.6.2009, 6:37
Сообщение #1


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Воспоминания

Розенфельд Бориса Григорьевича,
родившегося в 1897 году и его жены
девичья фамилия Фурман Сары Исааковны
рождения 1898 года, проживающих в гор.
Куйбышеве по ул. Володарского, дом
№26, уроженцы гор. Каинска.

Во время Февральской буржуазно-демократической революции я, Розенфельд, находился в армии в 21 стрелковом полку, в Румынии. Через некоторое время, после революции, были выбраны солдатские комитеты.

Временное правительство полк, где я служил, бросило на фронт, но солдаты не хотели воевать, бунтовали, потом дали пополнение из молодежи, и полк снова был брошен на фронт. Через неделю собрали членов солдатского комитета, вызвали в штаб и арестовали, несколько человек евреев тоже вызвали в штаб роты, обвиняли в агитации против войны, потом отправили обратно. Через месяц прислали батальон смерти против нашего полка, чтобы заставить воевать, но и это не помогло.
После Октябрьской революции меня по болезни уволили домой. В Каинск я прибыл в декабре месяце 1917 года.

В городе была уездная управа во главе с городским головой Ивановым. До марта 1918 года в Совете городской управы сидели меньшевики, эсеры и купечество, а в марте прошли перевыборы, в Совет вошли большевики, из них много было приезжих. Насколько помнится, в 1-м большевистском Совете были: Михлин Самуил, Копейкин Трофим, Фурман Моисей, Артемьев Петр, Здвинский Моисей, Бугусланов, Пушкарев – других не помню.

В конце мая 1918 года г. Каинск заняли чехословаки и белогвардейцы. Через некоторое время местная Красная гвардия освободила гор. Каинск. Через неделю поляки и чехословаки снова заняли город и установилась белогвардейская власть до конца ноября 1919 года.

По занятии Каинска чехословаками было создано правительство из купцов и белогвардейцев, куда вошли Зарухович Матвей Яковлевич и Михаил Яковлевич, Борзых Алексей, офицер Малыгин, Пасеч[ник], Брыс[нев], Соломатов, Сидоров Венедикт Платонович, учитель Соколовский Арсентий Васильевич и другие.

В контрразведке были: Соколов из приезжих, Федоров (офицер), Храпов, Бобриков (каинский), Сафронов Петр (каинский), Молдаванов (купец), Ечеистов (офицер) и другие.
В белой милиции работали: Богданов Александр – начальником, Панько (бывший стражник) местный, второй Панько – приезжий, Рубанович Григорий, Кирилловский Александр, Истоменкин Григорий и другие. Они ездили в урман на партизан, привозили награбленное имущество, убивали там народ, пороли и вешали.
Городскую комендатуру возглавлял Булгаков Михаил, начальником гарнизона был генерал Саморянов, начальник тюрьмы Иванов, Дмитриев Николай, старший надзиратель тюрьмы, старший брат его Павел был офицером.
Надзиратель Димитриев считался самым зверским душителем, он отрубал руки и ноги арестованным, вбивал им в ноги и руки гвозди и т.п.

Через несколько дней после занятия белыми г. Каинска начались аресты и расправа с большевиками, совдеповцами и красногвардейцами. Первыми арестованы: Михлин Самуил, Фурман Моисей, Пиотровский Павел, Папшев Яков, Макаров Василий, Закраевский, Гуроль Николай, Разсолов Федор, Красильников Дмитрий и другие.

Расстреляли в первой партии 25 июня 1918 года:
Закраевского, Гуроль, Разсолова, Пиотровского, Красильникова, Папшева, Майстерова и Рыженкова. Фурман и другие сидели в тюрьме, ему и его некоторым товарищам в июне 1919 года во время восстания удалось бежать.

В июле 1919 года схватили 14 человек большевиков: Копейкина Трофима, Фурман Моисея и Леонтия, Михлина Самуила, Артемьева Петра, Здвинского Моисея, Макарова Василия, Иванова Ф., Баранова Николая, Суходолова Николая, Александрова-Белина (из Татарии), Богусланова, Чеботарева, Пушкарева Александра.

Вели этих арестованных почти всех в кандалах, под строгой охраной по 4 человека конвоя на каждого арестованного, кругом была сильная охрана. Расстреляли их близ Московского тракта, на том месте сейчас школа №4, трупы слегка были прикрыты навозом.

Из этой партии 14 человек в этот раз случайно удалось остаться живым одному Артемьеву Петру, который оказался легко раненным, но он упал и был зарыт, потом уполз, переплыл через реку на покос к помощнику управляющего водочным заводом Стополянскому, который поутру прибыл на покос и обнаружил Артемьева, попросившего Стополянского передать родным привезти ему пищу и одежду, тот пообещал, но вместо помощи заявил в контрразведку. Артемьев был снова схвачен, тут же расстрелян.

Я и еще один человек были мобилизованы милиционером Панько, на лошадях для зарытия расстрелянных. Приехали мы к месту расстрела, там были пригнаны из тюрьмы арестованные, которые уже вытаскивали из навоза трупы, их было 12, т.к. Артемьев бежал, а Богусланова его зять Мясников получил разрешение от генерала Саморянова похоронить и его увезли. Нам положили на 2 телеги по 6 человек, и мы их привезли сначала на солдатское кладбище, но там не было готовых ям, тогда нам приказали везти трупы на городское кладбище, там тоже не было ямы. Арестованных и меня заставили рыть яму. Мы вырыли, но неглубокую, и всех 12 человек положили рядом на бок, т.к. мало было места. Помню, Копейкин был в нижнем белье, но в пальто и ботинках, остальные только в нижнем белье. Дня через 3 купчиха Шкроева получила разрешение похоронить своего родственника Пушкарева отдельно, наняла из приюта бродяг раскопать яму и вынуть её родственника. Эти бродяги сняли пальто и ботинки с Копейкина, а яму снова зарыли. Эти вещи я у них видел и спросил, как они к ним попали?
Бродяги ответили, что раскапывали могилу для того, чтобы Шкроева взяла своего покойника, и взяли вещи на водку, чтобы даром не пропадали. Пушкарев Александр являлся мужем приемной дочери Шкроихи, звали ее Федосьей Николаевной.

Когда через 4 месяца после расстрела пришла Красная Армия, мы решили братьев Фурман перехоронить, но трупы уже разложились настолько, что невозможно было близко находиться, пришлось оставить их на месте.

Родственники братьев Фурман:
Зять Розенфельд.
Сестра Розенфельд-Фурман

28 декабря 1957 года.

Со слов Розенфельд записал полковник (подпись) Ступаков.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Начать новую тему
Ответов (1 - 12)
Петрович
сообщение 9.6.2009, 11:26
Сообщение #2


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



В КОЛЧАКОВСКОЙ ТЮРЬМЕ.

Мне всего-навсего 22-й год, рожд. 1900 г. 25 ноября, но как наяву передо мною встает картина давнего прошлого, а этому прошлому уже 4 года, когда я в начале 1919 г. в Каинском Совдепе служил делопроизводителем, а мой брат Павел был членом Совдепа, по отделу Юстиции. Было хорошо, но были самосуды, учиняемые массами над винными и невинными. Тогда никакого войска в Каинске не было, а кроме около 60 человек красногвардейцев, под командою тов. Цимбалюки Александра, но в г. Барабинске уже формировались, по каким-то соображениям, будто бы для отправки на родину чехо-словаки и вот как сейчас встает предо мною картина: встреча 1-го мая 1918 г., когда вся каинская манифестация, сев на поезд-ветку, поехали проводить совместно праздник с барабинцами и чехами, где говорилось много, называли друг друга братьями, как чехи нас, так и мы чехов, как вдруг, вечером, не помню хорошо числа, но в начале мая получили из Барабинска телеграмму, которую мне сейчас же на улице против помещения Совдепа показал член тов. Салтыков, которая гласила о наступлении банд чехов со ст. Каргат на Барабинск; собрали гвардию, но чехи уже были на станции, поездка была сделана неудачно, масса товарищей разбежались. Одним словом чехи вошли в гор. Каинск, и вместе с каинской буржуазией и белогвардейщиной царствовали одну неделю, как вечером белогвардейцы отступили и наутро в 3 часа пришел сводный отряд под командою Сорокина, Тюменский отряд штаб Советских войск во главе командующего войсками тов. Черепанова и Нач. штаба тов.Закраевского, мы тоже продержались неделю, за которую натворили массу бед по взятию контрибуции с буржуев и т.д. Я в это время проводил, по поручению Совдепа, мобилизацию лошадей для Советской Армии и помогал комиссару охраны города тов. Михлину. Через неделю Сов. Армия и некоторые члены Совдепа отступили, а наутро город был занят чехами и белогвардейцами. В первое нашествие нас не арестовывали, но во второе нам пришлось поплатиться. Меня арестовали белогвардейцы, Молодован (офицер) на моей квартире в 9 час. утра, когда вели по улице около теперешнего Гор.клуба, то интеллигенция и учащиеся кричали на вопрос чехов: Куда вести? Кричали: "расстрелять", "глаза выколоть". Привели в городскую управу /Комхоз/ к очам авантюристов - коменданта города Лопатину […], который с прохладцей и ехидством задавал мне вопросы. Как охранил город, довольны ли твоей охраной жители и пр., но благодаря помощи городской головы Ильина (тепереш. сотруд. Прогресс), который сказал, что население много довольно и я ничего не напрокудил. Я был освобожден, как через часа 3 я вновь был арестован и посажен за решетку в помещение Гор. управы, где на моих глазах избивали и допытывали нашего милиционера тов. Кострулевича - за невыдачу револьвера. Вечером собрав партию в 27 человек нас погнали на ветку, заперли в товарный вагон и к утру к 3 часам к вагону вкоротке подъехали белогвардейцы, и вызвав тов. Кострулевича, посадили в тележку и увезли на кладбище, где под звон колокола расстреляли. Мы тоже ожидали очереди, как подали паровоз и увезли в Барабинск, где на перроне из нашей партии увезли двух мадьяр неизвестно куда, (которых одного я встретил живым в 1920 г.), а нас садили в каталажку. Среди нас находились две женщины: Бивейкис (сестра ксендза) и Пелагея Артемьева. С каждым часом камеры пополнялись все новыми товарищами из деревень и города и дней через 5-6 нас в количестве 50 человек отправили в Каинск в тюрьму. Когда вели по за городом, народ весь нарядно-радостный, толпился и давился, на что конвоиры вынуждены были щелкнуть затворами и кричать: "на 50 шагов не подходи". В два часа прибыли, отвели нам камеру № 1 (бывш. тюремная […]). Уголовных арестантов заставили приготовить соломенные матрацы и подушки. Стали устраиваться, как в 4 часа прибыла новая партия, в которой я встретил своего брата Павла, который до переворота был на с"езде комиссаров юстиции в Омске, откуда тайком и пешком добрался до Каинска, но был разыскан и арестован. Привыкли, ходили на прогулку, по воскресеньям имели свидание с родными. Долгое время нас не допрашивали и не пред"являли нам никакого обвинения, кроме той исповеди, которую мне давал белогвардейский офицер Малыхин в каталажке г. Барабинска, который допрашивал куда я отвозил патроны, гранаты, винтовки и пр. Зачем ездил верхом на винный завод и в тюрьму, на что получал отрицательные ответы, нанес мне 3-4 удара рукояткой нагана. На почве не пред"явления обвинения, мой брат и другие старые товарищи посоветовали устроить голодовку, чем ускорить дело, но благодаря неопытности одного молодого тов. Фурмана, белогвардейцы офицеры раскрыли […] которых вызвали в контору, допрашивали, но ничего не добились, как через дня 3, часа в 2 ночи вызвали в контору 8 человек (Пиотровского, Папшева, Воронова, Закреевского и пр.) сказали им, что закуют в кандалы и наручники и отправят в Омск, пока заковывали, уже стало светло, народ зашевелился, им пришлось их расковать и оставить. После этого наступили тревожные ночи, сами не знали чего ожидали, тюремное радио работало, приносило радио местные вести, как наступил самый ужасный день, в особенности для меня, 17-летнего мальчишки, на что я глядел с любопытством озираясь, мы с вечера или вернее с обеда заметили неладное, нас посещал в 4 часа нач. милиции Храпов (палач) и др. офицеры, как вдруг в 12 часов ночи послышался лай собак на дворе, звяканье ключей, скрип ворот и говор людей, - то же самое повторилось в коридоре, к нам вошел один надзиратель, крикнул: "Пиотровский собирайся в контору и Красильников" и пошел дальше в другие камеры. Но какой "Пиотровский" не знали - я или брат. Я остолбенел, как вдруг дверь раскрылась, влетели пьяные офицеры Храпов, Сафонов и еще какой-то и набросились на брата с плетью и ударили прикладом и поволокли, а за ним утащили и тов. [Красильникова]. Я лишился сознания, и товарищи уже после моей болезни (белая горячка) рассказывали, что сначала был шум во дворе, а потом через час в отдельности послышался залп, потом одиночные выстрелы, увели из камеры 8 человек, потом приходили вновь, еще взяли двух товарищей, но которых из конторы же отпустили обратно в камеру живых. После этой кровавой расправы нас стали допрашивать, одного даже освободили скоро (молодого Фурмана) и я уже после расстрела был освобожден через месяц или полтора, хорошо не помню. Вот 4 года тому назад этим 8 товарищам были впервые окроплены их [кровью] Барабинские степи.
Выйдя из тюрьмы я был выселен к месту жительства в Н.Николаевск к отцу, где жил спокойно до 1919 г. и только после Декабрьского Омского восстания был арестован без всяких причин, нач. Барнаульского участка Милиции и передан контрразведке, где мне задавали нач. разведки шт. капитан Постников (палач) несколько вопросов о моем социальном положении, учащийся ли я и спросил за что сидел в Каинске, на что дав ему ответы он меня об "явил заложником за скрывавшегося моего брата, и заключили в тюрьму (гауптвахту) в военный городок, где сидело в одной из камер много мадьяр, и дней через 14-15 дошел слух, что сегодня поведут кого-то на допрос. И действительно вечером (зимою) из камеры мадьяр взяли 4-х товарищей мадьяр, причем этих мы товарищей ждали день, два и до самого моего последнего дня выхода - они с допроса не пришли и масса товарищей не приходили, когда я был вызван в комендантскую на допрос, то один поручик Степанищев сказал, при входе к нему в кабинет, что сейчас получишь документы пропуска из военного городка и ударил несколько раз нагайкой через плечо, причем ходя от стола к столу за пропуском я получил от какого-то комендантского фельдфебеля шомполное вознаграждение по боку головы и, наконец, выбрался. Оставаться в Н.Николаевске нельзя было и уехал в феврале м-це 1919 г. в село Порожное, 2-й Ишпуновской вол. Барнаульского уезда, где проживал на поселке Пушкинском и в дороге на ст. Алтай (теперь Н.Ник.II), где и садился на поезд (при проверке документов задержала ж.д. милиция и агента контр-разведки, сидел одни сутки), пришлось в селе Порожнем жить под фамилией Петра Александровича Петрова. Но, наконец мы свободны от преследований палачей, паразитов и прочих гадов, отнявших у нас лучшие силы, лучших товарищей и наше здоровье.

Бывший заключенный Каинской и Н.Николаевской
тюрьмы 18 мая 1922 г. член РКП(б) Клим. ПИОТРОВСКИЙ.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 13.11.2011, 7:51
Сообщение #3


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Из воспоминаний Анны Жуковой:

...Когда началось общее наступление чехов и белогвардейцев на ст. Барабинск, красногвардейцам после ожесточенного, упорного сопротивления ввиду численного превосходства врага пришлось с боями отступать в сторону станции Татарской. Муж забрал меня с грудным ребенком, так как оставаться в городе было опасно. Все знали Владислава Гржегоржевского как активного большевика, члена совжелдепа. По той же причине с нами выехала Варвара Ивановна Салита с двумя детьми. Гржегоржевский сам вел поезд, с ним на паровозе были кочегар Иванов, помощник машиниста (к сожалению, не помню его фамилии), а также два мадьяра и чех, сражавшиеся на стороне советской власти. В теплушках ехали несколько красногвардейцев. На станции Кабаклы была устроена засада. Напали белочехи. Началась паника. Крики, ругань, стрельба. Вдруг подбежал муж и крикнул: «Нюра, бегите с Варварой Ивановной на водокачку. Там верный человек, спрячет». - «А как же ты?» - «Мы будем пробиваться». И он побежал на паровоз.

Начала усиливаться перестрелка. Металась конница. Слышались крики: «Где большевики? Где комиссары?» Поднялась такая сумятица, что мы с Варварой Ивановной, забрав детей, еле-еле по задам огородов выбрались к водокачке.

Нас приняли радушно, постарались успокоить. Да только какое тут спокойствие, когда мы не знали, что происходит у поезда. Вдруг заявился какой-то полицай с конвоиром. Велел выходить и ушел куда-то. Нас забрал конвойный и повел. Были сумерки. Дошли до церквушки, и вдруг он оглянулся по сторонам и шепнул: «Бегите скорее, а то не знаю, что вам будет». Выходит, и среди них встречались нормальные люди, способные пожалеть женщин с детьми.

А куда побежишь в чужом селе? Спрятала нас незнакомая женщина. Переночевали мы у нее в сарае на соломе. Наутро зашли в хату, а на пороге уже соседка с новостями: «Сейчас тех, с паровоза, на расстрел поведут, пошли смотреть». Мы перепугались до смерти. И все-таки была такая мысль: а вдруг не наши? Вдруг каких-то других поймали, а наши уцелели? Но паниковать некогда, с нами трое малых детей, и надо как-то выбираться отсюда. Муж дал Варваре Ивановне на всякий случай адрес надежного человека в Славгородском уезде, вот туда мы и решили ехать.

В дверь робко вошла какая-то девочка лет двенадцати и сказала, что меня зовут на водокачку. Оказывается, приехал барабинский машинист В.С. Калинкин. Он стал меня уговаривать вернуться к родителям. Я протестовала: «Как я могу уехать, когда ничего не знаю о муже?» — «Не беспокойся, я точно знаю, что они все спаслись. Теперь главное спасти тебя и ребенка».

И только уже подъезжая к Барабинску, Калинкин признался: «Прости, Нюра, я тебя обманул. Не спаслись они. Их всех расстреляли». Со мной сделалось плохо. Не помню, как добралась до дома. Подробности мне рассказали уже потом. В день прибытия на ст. Кабаклы, как мне помнится - была суббота, израненные, измученные, они попали в плен.

…На следующее утро повели на расстрел. Согнали народ. В толпе находился и Калинкин. Пленные к месту казни еле брели, конвоиры подгоняли, избивая по дороге. Все им было мало. Когда солдаты стали целиться, Владислав Гржегоржевский выкрикнул какой-то призыв. Взбешенный офицер разрядил обойму прямо ему в лицо…
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 26.11.2011, 8:30
Сообщение #4


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



...В начале октября 1918 года рабочие Омских мастерских потребовали от стачкома объявления забастовки. Но стачком, основываясь на том, что от других дорог нет ответа, оттягивал решение. Тем временем 7 октября началась забастовка в Красноярске, 10 октября начались волнения на ст. Томск-2 и Тайга, переросшие в забастовку. Все это революционизировало железнодорожников Омска, настаивавших на объявлении забастовки. Один из активных участников большевистского подполья в Омске М. Байков, работавший тогда в железнодорожных мастерских, рассказывает, что вопрос о настроении рабочих рассматривался большевистским комитетом. Решили завязать связь с другими железными дорогами. Для этой цели Байкову, Русакову и некоторым другим было поручено поехать по железной дороге и связаться с рабочими организациями других станций и депо.

Другой участник большевистского подполья В. Н. Журавлев рассказывал, что ему поручалось ехать в Барабинское депо, и подготовить рабочих к стачке железнодорожников. «Нагрузили меня литературой, воззваниями к стачке, дали путевку к Волкову, слесарю. Срок мне был дан недельный. Товарищу Волкову и товарищу Салита я дал поручение: по телеграмме из Омска вы действуйте, расклейте воззвания к стачке и сообщите рабочим, что Омск забастовал, и держитесь до тех пор, пока вам из Омска что-нибудь сообщат».

Журавлев возвратился в Омск, когда до стачки осталось три дня. После поездки состоялся обмен мнениями в железнодорожном партийном комитете. Возвратившиеся товарищи говорили о том, что повсеместно среди рабочих преобладают боевые настроения. По вопросу же о стачке мнения разделялись. Одни члены комитета считали преждевременным объявлять стачку, ибо в организационном отношении многие подпольные комитеты не могли еще охватить движения в целом и руководить забастовкой. Другие предлагали связаться с городом, ибо дальше было терпеть нельзя, настроение рабочих возбужденное, надо только хороших руководителей...

В кн.: Сибирь непокоренная (Большевистское подполье и рабочее движение в сибирском тылу контрреволюции в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны).
Василий Александрович Кадейкин - Кемеровское кн. изд-во, 1968. С.224-225
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 3.9.2012, 22:20
Сообщение #5


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Как эвакуировали Каинскую тюрьму

Слухи об эвакуации нас из Каинска далее на восток стали носиться недели за две до эвакуации. Режим в тюрьме с каждым днем ухудшался Держали на фунте хлеба, а иной день и того менее. Больных не могли вместить ни тюремная, ни городская больницы. Но мы, политические уцелевшие еще от разстрелов, члены Татарского, Барабинского и Каинского советов, а также повстанцы Чебыкинского отряда,—не унывали. Мы были уверены и знали, что товарищи быстрыми шагами идут к нам, разгоняя ярким красным лучом черную тучу реакции, нависшую над нами и всем сибирским пролетариатом. Мы знали, что если нас и не будет, то грозный мститель, в лице товар. Красноармейцев, близок и идет не удержимой лавиной, и каждый из нас ждал, чтоб это свершилось скорей.

20 ноября администрация тюрьмы заметно стала нервничать. Прошел слух, что Омск взят, а часам к 12 дня прибыла комиссия по разгрузке и эвакуации тюрьмы. За полтора дня работы комиссии были освобождены около 200 чел. уголовных и в первую очередь рецидивисты.

22 утром, комиссия прекратила работы. В действиях администрации ясно была заметна растерянность. Между нами заговаривали о взятии Татарска. И вот, часов в 12 дня нам об'явили, об эвакуации и спешно стали разбивать в партии по 60—70 чел. Первая партия составленная из более видных политических деятелей через час была отправлена. Вслед за ней была набрана вторая партия, а к вечеру была собрана и отправлена третья партия, в которую попал и пишущий эти строки.

Выйдя из тюремной ограды и пройдя несколько шагов мы были уже свидетелями дикой расправы, нас сопровождавшего конвоя. Так, несколько товарищей, взятые с больничной койки, сразу же не выдержали похода—упали и тут были приколоты. Мы тут все почувствовали что участь всех нас одна. Мы были уверены, что нам не выдержать т. к. мы были и голодны и больны.

К полночи мы пришли в дер. Киселеву, что в 17 вер. от Каинска, потеряв дорогой около 15 товарищей. Войдя в деревню мы увидели разложенные костры и кучи солдат около них, но, какого либо признака о присутствии первых двух партий, не нашли. Мы поняли, что солдаты поработали на славу и теперь отдыхают, а от двух партий остались лишь трупы и мы не ошиблись. Командный состав, нашего конвоя, поставив нас около забора на улице часа два совещался, очевидно о нашей судьбе и наковец, нас окончательно застывших, отвели в школу на ночлег, чего мы не ожидали. Часа в 4 утра мы были разбужены шумом. Оказалось что прибыли оставшиеся в тюрьме арестованные, около 20 чел. которые рассказали нам про те ужасы дикой расправы, что им пришлось испытать.

Когда наша партия вышла в тюрьме осталось еще около ста человек. Им об‘явили, что их отправлять до утра не будут. Дали кипяток, но часов в 10 веч. неожиданно заскочило несколько офицеров членов тюремной администрации с шашками на голо, крича: выходи!—начали рубить. Успевших выскочить у ворот избивали прикладами. Таким образом перебив половину, остальных построили и погнали. Верховые,— фельдфебеля и офицеры, до половины дороги практиковались разрубая головы и прикалывая штыками. С половины доропи оставшимся об‘явили, что больше бить не будут и погнали спокойно.

На утро мы узнали, что нас конвоирует отряд особого назначения поручика Остапова и увидели на фельдфебелях и офицерах шубы и шапки наших товарищей.

Из д. Киселевой мы—обе,—партии вышли утром рано. Отойдя от села с версту, от нас отбили человек сорок и отвели их в сторону, на наших глазах разстреляли. Нас оставшихся погнали бегом по снегу, около дороги. Мы задыхались от усталости, многие не выдерживали и падали, их тут же прикалывали. Так продолжалось до вечера. Наконец вечером вас вывели на дорогу и мы пошли свободнее. Отношение конвоя к нам сразу изменилось на лучшее и так мы пришли в следующую деревню только 51 чел. больные и измученные. Пройдя еще сутки нас повезли на подводах. Оказалось что отряду Остапова было поручено, привести в Ново-Николаевск из Каинска не более 50 чел. Таким образом мы 30 ноября прибыли в Ново-Николаевскую тюрьму. Поместили нас в маленькую камеру, где мы положительно задыхались от жары. Воды нам кое как давали, хлеба же выдавали по пять фунтов на 51 чел. И половина из нас заболела тифом инфлуэнцией, помощи не оказалось ни какой.

Суток через четверо нас разделили по разным камерам, а на следующую ночь пришел офицер с командой, вызвал несколько политических и ушел. После узнали мы, что это были возставшие Барабинскаго полка. Об участи уведенных ничего неизвестно.

Наконец 9 декабря наш караул был сменен аненковцами. Тут мы поняли, что пришел наш последний час—ждали ночи. Но, вот, часа в четьіре вечера нас всех выгнали на двор. Долго стояли ждали неизвестного. Но—вот—входят несколько офицеров и с ними Комендант города, который любезно собрал нас в кружок, произнес речь. Многие из наших товарищей поверили его льстивым словам и открылись, ему по душам, благодаря чему тот час же были отселены в отдельную камеру. Но мы четверо, уцелевшие члены Татарского уездного Исполкома и как последния из многих от трех советов, зная, что наших дел нет, поименных списков, назвались уголовными, благодаря чему в тот же день вечером были вместе с уголовными освобождены, а товарищи—назвавшиеся своим настоящим именем, около сорока человек, в ночь были заколоты в подвале тюрьмы.

Так кончились наши мытарства, продолжавшиеся в течении полуторых лет и кончились мытарства наших многих и многих товарищей почивших вечным сном от руки озверелой банды Колчака.

Когда пройден такой тернистый путь, путь Голгофи невольно оглядываясь назад и видя цепкия озверелыя руки мировой реакции душащей рабочее и крестьянское дело их право, на свободу невольно восклицаеш: Неужели товарищи рабочие и крестьяне вы и теперь не поймете, кто ваш друг и кто ваш враг?.. Неужели и теперь будет спокойно спать под звук цепей, плетей и шомполов? Неужели вы и теперь не подымете заповеданную вам отцами и дедами—дубину на проклятую барскую спину. Неужели вы теперь не вооружитесь с ног до головы, чтоб прогнать окончательно всю свору псов и палачей, всех вампиров пьющих вашу кровь и пот, и позволите вновь жить под игом разных Колчаков,—быть его рабами?

Товарищи рабочие и крестьяне! Пора проснуться от спячки, внушенной самодержавием нам веками, пора идти к нашим истинным друзьям —коммунистам большевикам и вместе с ними строить новую жизнь, жизнь свободы, братства и равенства.
Бывший заключенный.

"Известия Барабинского уездного ревкома". 1920 г.

P.S. Орфография сохранена.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
boris74@inbox.ru
сообщение 1.1.2015, 20:05
Сообщение #6


Тайная личность


Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Регистрация: 1.1.2015
Пользователь №: 6062



Уважаемый модератор,здравствуйте .Я листая интернет про город Каинск ,с удивлением обнаружил ваш саит .В нем вы пишите о моём прадеде Розенфельд Борисе Григорьевиче и Фурман Саре Исаевны .Я их правнук .Каждый год приезжая в город Куйбышев ,ухаживаю за могилами моих предков .Посещаю мемориал растреляных в годы гражданской воины.Низкий Вам поклон за память об этих людях.Есть возможность поделиться фото.Пишите буду рад общению.С уважением Розенфельд Борис Владимирович.Адрес эл.почты указан при регистрации.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 7.8.2017, 7:46
Сообщение #7


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Баранов Николай Иванович. Участник I мировой войны. Работник военного отдела Каинского Совдепа. Заключенный Каинской тюрьмы (VI.1918). Упоминается в воспоминаниях Мецнера «Восстание в Каинской тюрьме». Расстрелян 26.VII.1919. Похоронен в братской могиле на городском кладбище.

Баранов Николай Иванович, 24 лет, стрелок 5-й роты 27-го Сибирского стрелкового полка, крестьянин, уроженец Томской губ. Томского уезда, с. Саломатово. Огнестрельное ранение ружейной пулей верхних конечностей без повреждения костей. Поступил на лечение 15.Х.1914 в госпиталь Московских высших женских курсов с Алексеевского вокзала (Москва).

Гуроль Николай Петрович – Участник I мировой войны. Член РСДРП (1917). Руководитель военного отдела Каинского Совдепа. Заключенный Каинской тюрьмы (VI.1918). Расстрелян в Каинске 25.VI.1918.

Гуроль Николай Петрович, рядовой 25-го саперного батальона. Уроженец Каинского уезда Томской губ. Находился на лечении в ЗГ №6, Воронеж. 26 ноября 1916 отправлен в отпуск на 1 мес. по болезни.

Гуроль Николай Петрович, холост, грамотный, 25 лет, правосл. Рядовой 25-го инженерного полка. Уроженец Томской губ. Каинского уезда, г. Каинск. Занятие: инструктор. Воспаление левого седалищного нерва, заболел 10.08.1917. Принят на лечение 22.09.1917 в госпитале ВСГ №1, г. Орел. из сан. поезда №2202.

Безсонов Иван Васильевич, рядовой, 59-й Сибирский стрелковый полк. Уроженец Томской губ., Каинского уезда, г. Каинск. Ранен в бою 07.06.1917 у н.п. Бяков. 17.06.1917 поступил в госпиталь: Орловская губ., г. Елец

Безсонов Иван Васильевич. Род. 1880 Уроженец г. Каинска Томской губ.; русский; проживал по месту рождения; служащий пожарного обоза. Арестован 01.07.1920 за «избиение политических заключенных во время службы надзирателем Каинской тюрьмы» Приговорен 03.12.1920 Томской губЧК к 5 годам л/св. Реабилитирован 19.04.2002.

Дмитриев Павел, (Каинск). Офицер Каинского гарнизона.

Дмитриев Павел, мещанин, назначен почтово-телеграфным чиновником 6 разряда низшего оклада в штат Каинской почтово-телеграфной конторы по вольному найму с 20 февраля 1906 г. (ТГВ-1906, № 23). Коллежский регистратор. Присяжный по Каинскому уезду на 1912 год, № 80 в списке № 2.

Кондаратский Борис, поручик. Сформировал в Барабинске и возглавил белогвардейский отряд из 40 штыков и 15 сабель (28.05 – 02.06.1918). Участник боев на Каргатском фронте. В июне-августе 1918 года – начальник гарнизона г. Каинска и Барабинска.

Кондарацкий Борис Иванович – прапорщик 7-го Сибирского стрелкового полка. Поступил 14. 07. 1917 в лазарет Добровольного Санитарного отряда Гродненской крепости после ранения.

Иванов Павел Лукич – помощник делопроизводителя тюремного отделения Канцелярии губернского управления (1908). Врем. исп. должн. начальника Каинского тюремного замка (1913-1915). Начальник тюрьмы г. Каинска (1918). Расстрелян 1 сентября 1920 в Томске (Знамя революции № 188 от 5 сентября 1920 г.).

Богданов Александр Михайлович (1889-1920) – Уроженец г. Каинск Томской губернии. Житель г. Каинск. Начальник Каинской уездной милиции (1918-1919). При подавлении Каргатского восстания участвовал в карательной экспедиции. Арестован 23.01.1920. Приговорен Томской уездной ЧК к высшей мере наказания 06.08.1920. (Знамя революции № 181 от 27 августа 1920 г., стр. 4.) Реабилитирован 22.03.2002.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 9.12.2021, 21:53
Сообщение #8


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Прикрепленный файл  Шиманович.jpg ( 96,97 килобайт ) Кол-во скачиваний: 7


Шиманович Иван Михайлович, родился в 1895, житель Барабинска. Работник военного отдела Каинского Совдепа (1918).
Командир отряда Красной гвардии. Арестован и заключен в Каинскую тюрьму. Расстрелян 26 июля 1919 г.

Фото 1918 г.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Доброволец
сообщение 9.12.2021, 23:12
Сообщение #9


Тайная личность


Группа: Пользователи
Сообщений: 2
Регистрация: 9.12.2021
Пользователь №: 7159



Интересный командир Красной гвардии. При погонах и при шашке. Прапорщик, однако.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 10.12.2021, 10:07
Сообщение #10


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Скорее всего, фото из домашнего архива, и сделано несколько раньше 1918 года.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Доброволец
сообщение 10.12.2021, 11:25
Сообщение #11


Тайная личность


Группа: Пользователи
Сообщений: 2
Регистрация: 9.12.2021
Пользователь №: 7159



Если это действительно он на фото, только так. А известно что о нем до 1918?
Я посмотрел базу Минобороны, там никого подходяшего
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 10.12.2021, 13:22
Сообщение #12


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



Сведений не слишком много, Шиманович упоминается в воспоминаниях всего 2-3 раза: из Барабинска, работал на телеграфе, был в царской армии, вернулся в 1917 г. прапорщиком, работал в Совдепе в военном отделе, арестован белогвардейцами.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Петрович
сообщение 16.2.2022, 23:39
Сообщение #13


Главный модератор форума


Группа: Супермодераторы
Сообщений: 7647
Регистрация: 16.6.2006
Из: УѢздный городъ N
Пользователь №: 21



ИЗДАНИЕ СИБИРСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
«Время, вот твой полет»
30 января 2018

Писатель-фантаст Рэй Бредбери в рассказе «Время, вот твой полёт» привел детей из будущего на экскурсию в прошлое: Иллинойс, 1928 год. Для подростков это место оказалось загадочным и притягательным, а некоторые даже захотели там остаться. «Наука в Сибири» вместе с доктором исторических наук, профессором НГУ Владиславом Геннадьевичем Кокоулиным, автором книг и статей об истории революции и Гражданской войны и, в том числе, о нелёгкой повседневной жизни городских обывателей в военно-революционные годы в Сибири, приглашает вас посетить менее приятное время и место (вы точно не пожелаете повторить судьбу героев Бредбери) — сибирские города в период Гражданской войны: лето 1918 — конец 1919 года.

Где мы?

Улица в Барнауле, осень 1918 года. Итак, мы стоим где-нибудь в центре сибирского города. На дворе осень 1918 года, идет Гражданская война. Осмотримся: вокруг, прямо скажем, не прекрасно. Благоустройством заниматься некогда, нет никакого контроля за работой, например, такой важной службы как ассенизационный обоз, что приводит к характерному запаху. Тротуары сломаны, на улицах ямы, пыль, грязь, мусор и навоз (гужевой транспорт все еще играет основополагающую роль). Зимой, впрочем, лучше не становится — дурные запахи в «летнем» объеме мучать перестают, однако и снег, и наледи никто не убирает, снежные отвалы становятся местом свалки нечистот и отходов.

«С наступлением оттепели улицы Новониколаевска превращаются буквально в болота, — рассказывает Владислав Кокоулин. — Сточных канав нет, соответственно талая вода заполняет улицы. На окраинах города можно увидеть разлагающиеся трупы животных. В Красноярске тротуары находятся в таком состоянии, что больно ходить — выбоины, щели, недостаток деревянных плашек. В начале апреля 1919 года в Иркутске нигде не убран снег, повышение температуры принесло паводок, к чему добавлялись неприятные запахи вытаявших нечистот и навоза».

Словом, о прогулках по экологически чистому, не испорченному выхлопными газами прошлому придется забыть. На улице, как очевидно, весьма неприятно в любое время года. Однако по делам или на рынок за продуктами ходить все равно надо. Если вы решите отправиться на городской базар, например, в Барнауле, то улицы города покажутся вам райским местом.

«24 июля Барнаульская городская врачебно-санитарная комиссия после инспекции зафиксировала, что рынок, находящийся на Соборной площади, работает в крайне антисанитарных условиях, — говорит историк. — Нет навесов над прилавками, из-за отсутствия воды столы, на которых продают мясо или молочные продукты, не вытираются, а овощами торгуют прямо с земли. Во время дождя базар превращается в болото, и брызги грязи оседают на продуктах. Остатки еды с удовольствием подбирают крысы и собаки».

Что купить?

Впрочем, если вам захочется поесть, то придется что-то покупать. Главное — чтобы хватило денег, или чтобы время вашей экскурсии попало на июнь 1918 года, когда объявленная после свержения советской власти свобода торговли поспособствовала увеличению подвоза продуктов и снижению цен. Дальше всё стало хуже, ведь продовольственного изобилия надолго не хватило, а цены буквально взмыли вверх, да там и остались. Промышленные товары вскоре последовали тем же курсом. Начался дефицит.

Каждый справлялся с этим, как мог. Население, осознавшее, что можно обогатиться, покупая дешевле и продавая дороже, ударилось в спекуляцию. «Главным местом сибирских городов стали «толкучки», — комментирует Владислав Кокоулин. — Там люди продавали все, что только можно было продать. Дефицит товаров и шанс на призрачное обогащение разбудили просто невиданную энергию обывателей, причем изготовители и продавцы не брезговали и мошенничеством». Историк приводит примеры: «В Барнауле действовала тайная колбасная мастерская (и кто знает, из чего были эти колбасы). В Петропавловске гробокопатели «реализовывали» уже использованные гробы, в Красноярске — цветы с могил, а в Иркутске — вещи из бурятских погребений».


Карикатура из газеты "Сибирская жизнь”

Ну хорошо — к счастью, нам не нужны ни гробы, ни цветы, — мы хотим лишь чего-нибудь поесть, и даже деньги у нас имеются, хорошо припрятанные, ибо преступность на «толкучках» не дремлет. Тем не менее, следует быть предельно осторожными: например, можно купить сливочное масло, куда для веса добавлено свиное сало, или гуся, вымоченного в воде для веса (хотя последнее — дело для нас привычное). Неприятно, конечно, но не так, как, например, толченый кирпич в чае, соленое мясо из гнилья или «свежее» — из скотомогильников, либо измельченный и разбавленный водой мел в качестве молока.

Где жить?

Даже если вам удалось купить не сильно накачанного водой гуся, немного корнеплодов и вполне годного топленого масла, всю эту снедь надо еще и приготовить. Так как вы — не местный житель, для этого нужно снять где-то угол или комнату в гостинице, а также запасти дров.

Начнем с того, что в связи с огромным наплывом беженцев просто так обзавестись жильем не получится. «Люди двигались из центра страны на окраины, — говорит Владислав Кокоулин. — Их гнали на восток экономические обстоятельства, голод, нестабильность жизни и военные действия. Кроме того, к этому потоку добавлялись крестьяне и вооруженные дезертиры. Многие оседали в сибирских городах».

Квартира вам точно не светит — либо не по карману, либо вы просто ее не найдете, ведь домовладельцу выгоднее сдать каждый угол, чем все жилье целиком. Историк цитирует газету «Народная Сибирь»: «Все крупные центры, как Томск, Омск, Новониколаевск и другие в буквальном смысле стонут под давлением жилищной нужды… За «угол» платят до 25 рублей, причем хозяева комнаты обыкновенно страшно притесняют своих квартирантов».


Беженцы

Еще одной проблемой было найденное жилье удержать. Если вы рассчитываете остаться подольше, то наше вам сочувствие: квартиры и комнаты реквизировали под воинский постой или же просто выселяли из них людей. В Омске, столице Верховного правителя, беженцы дошли до того, что изрыли весь берег Иртыша, строя землянки, а в Новониколаевске по окраинам города выросли кварталы самостроя.

Если говорить о дровах, то тут все тоже в русле общей тенденции: цены на них взлетели неимоверно, это повлекло за собой проблемы с возможностью просто согреться, затопив печь, и что-либо приготовить. Словом, о спокойном вечере с аппетитным гусиком под рюмку чего-нибудь горячительного придется забыть.

Кстати, что касается алкоголя. Находясь в тогдашней Сибири, вы можете даже не пытаться найти такие вещи как вино и даже пиво. Самогон — вот альфа и омега любого, от периодически употребляющего до горького пропойцы. «Гнали много, гнали повсеместно, — комментирует Владислав Кокоулин. — До своего свержения летом 1918 года советская власть с периодическим успехом вела борьбу с самогонкой, но после нелегальное винокурение приобрело прежний, поистине широчайший размах».

Где провести вечер?

Если вы крепкий орешек, если вас не отпугнули все вышеописанные прелести, и вы решили посмотреть на другие аспекты жизни среднестатистического обывателя сибирских городов того периода, то вот вам немного о культурном досуге.

Днем, при наличии времени (а оно, в основном, тратится на поиски работы либо стояние в очередях), вы можете увидеть парады войск местных гарнизонов Белой армии и иностранных частей, а также крестные ходы. Не интересуетесь? Тогда, с пользой потратив день, дождитесь вечера и идите в театр, но не ожидайте особенной художественности или качественной пищи духовной.

«В основном шли развлекательные программы, — рассказывает Владислав Кокоулин, — без изысков, но зато приближенные к народным вкусам и подчас даже с эротическим уклоном. Периодически выступали с «гастролями» столичные куплетисты и рассказчики». Кинематограф тоже не отставал. Газета «Сибирская жизнь» (историк приводит цитату оттуда) с сожалением констатировала: «Нет в Новониколаевске ни культурно-просветительных организаций, ни научных кружков, ни обществ, преследующих просветительно-общественные цели. Не существует также для обывателя никаких разумно-эстетических развлечений». Зато, как говорит то же издание, новониколаевская молодежь очень любит танцы. Это для вас хорошая новость!

Кто меня убережет?

Практически никто. Поэтому, отправляясь на вечерние танцы или в театр, не забудьте о собственной безопасности. Помните, что вокруг полыхает Гражданская война, соответственно, в городах масса людей с оружием. Плюс к ним — голодные беженцы, дезертиры, а также преступные элементы различных калибров. Если добавить к этому уравнению либо недостаточную работу правоохранительных органов, либо её отсутствие и широчайшую доступность самогона, то итог будет печальным. Так что будьте крайне осторожны: в самом лучшем и счастливом случае все будет хорошо. В случае чуть похуже вас просто ограбят. Будет совсем плохо, если при этом либо побьют, либо убьют.


Закаменская часть Новониколаевска

Как лечиться?

Еще одно из самых тонких мест тогдашней жизни — болезни и медицина. Было бы хорошо, если бы вы в вашем путешествии не подхватили, например, брюшной либо сыпной тиф, холеру, дизентерию, скарлатину или оспу. Способствовали этим эпидемиям, конечно, антисанитария, скученность и плохое питание — однако зачастую даже элементарная врачебная помощь была недоступна. Разруха, отсутствие внятного руководства, теснота в палатах, нищета и дефицит медикаментов, инструментов и перевязочных материалов, увы, не могли не повлиять на возможность лечить. Как говорит Владислав Кокоулин, ссылаясь на доклад о состоянии земской медицины, сделанный на II очередном уездном земском собрании Новониколаевского уезда, в больничных зданиях и заразные, и обычные больные помещались в одном отделении. В первую же очередь не хватало врачей.

«Колчаковская власть не могла справиться с эпидемиями, — отмечает историк. — И задержись она еще на год, сибирские города просто бы обезлюдели. Дело даже не в характере или демократизме власти — в восприятии сибирского обывателя того времени советская власть ничем не отличалась от колчаковской, а во многом была хуже — она не останавливалась перед самими крутыми мерами. Для обычных жителей советский комиссар был более грозной фигурой, чем колчаковский милиционер, люди уже с ностальгией вспоминали царских полицмейстеров и относительную свободу при последнем императоре. Однако крутые меры, которые обитатели городов воспринимали очень болезненно, всё-таки спасли их летом 1920 года от смертельных эпидемий».

…Из нашей краткой экскурсии по прошлому может показаться, что все было очень-очень плохо и безнадежно: грязно, бедно, голодно, бесприютно и просто опасно. Причем мы не коснулись таких явлений как тотальная безработица (работы либо нет, либо она просто не оплачивается), непонятная ситуация с деньгами (керенки? рубли? царские червонцы?) — и множества более мелких, но все-таки неприятных вещей. Однако хочется закончить на оптимистической ноте: в период колчаковской диктатуры не прекращали работу томские вузы. Профессора оказались в сложной финансовой ситуации (зарплата становилась всё меньше и меньше в номинальном выражении, и на неё всё реже можно было купить что-то из-за дефицита продуктов и товаров), в общежитиях не было дров, в лабораториях — реактивов и оборудования, но, тем не менее, учебный процесс продолжался. Так же, как продолжалась жизнь.

Екатерина Пустолякова

Фото из презентации Владислава Кокоулина
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

Ответить в данную темуНачать новую тему

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 28.3.2024, 20:10IPB Skins Team
Яндекс.Метрика